До конца года мало кто надеется на восстановление оборотов, равных аналогичному периоду прошлого года. Этот кризис повлиял не только на платежеспособность людей, и повысил общую тревожность: люди могут опасаться ходить в развлекательные заведения. Поток посетителей будет восстанавливаться еще долго.
Нас закрыли. Перестроиться из крафтового бара, в котором всегда сидел народ, в службу доставки просто нереально. Службы доставки не контактируют с гостем, не передают ему эмоции — просто арендуют маленькое помещение за копейки, готовят блюдо и передают заказчику. Не нужно такого количества поваров, тем более, официантов, площадь такая не нужна. На данный момент у меня полтора миллиона рублей убытков, и это при том, что нам каким-то чудом снизили на пятьдесят процентов аренду.
Что в основе ревности? Почему один человек полагает себя вправе управлять поступками, мыслями, чувствами другого? На том основании, что очень сильно к этому другому привязан? В какой момент история про любовь становится историей про власть? Как начинается разрушение?
Современные информационные технологии сделали частную жизнь прозрачной. Видимыми и доступными становятся любые социальные и личные активности. Нас давно не спрашивают, какую информацию о себе мы хотим афишировать, а какую — нет. Наша повседневность и приватность становится предметом пристального изучения и манипуляций со стороны бизнеса и государства. К чему приведёт тотальная осведомлённость государственных и частных структур о подробностях жизни мирного гражданина?
Дорожная революция, как и всякая революция, оказалась разрушительной для Челябинска. Смела с его улиц и дорог величественные вековые деревья, разросшиеся кустарники, спасающие нас от выхлопных газов. Особенно пострадал центр города, как и места, где возникли дорожные развязки. Челябинцы восприняли это как личную трагедию. Нормально дышать — жизненно необходимая потребность для человека и города, ставшая роскошью. За воздухом требовалось выехать подальше из родного дома, родного города. Но всё меняется в этом мире, и в Челябинске тоже. К счастью? Или к радости свободного дыхания?
Одна из горячих тем крупного и среднего бизнеса в период пандемии — так называемые перечни системообразующих предприятий, которые утверждаются на федеральном и региональном уровне, чтобы сохранить структуру экономики в кризис. Что это за списки, как в них попадают, кто попал и что это даёт?
Челябинск и есть город мечты. Во всяком случае, для меня. Мы все вместе должны сделать его таким.
Я считаю, мы должны относиться к городу, как к дому. Делать его чистым, уютным, красивым, заботиться о нём. И вот когда в городе будет так же хорошо, как дома, он и станет для всех городом мечты.
21 марта мне Позвонили со станции, сказали, что формируются бригады, которые будут работать только с коронавирусными больными. Я согласился. Вот и всё. В то время ни про какие доплаты, ни про федеральные, ни про региональные, речи не было
Я иду после дежурства, как зомби, потому что очень устаю. Соседи из моего подъезда знают, что работаю с коронавирусными пациентами. Они на меня смотрят и даже как-то отстраняются, чтобы не задеть случайно. Даже некоторые из моих друзей сейчас опасаются лишний раз со мной встречаться, потому что я контактна. Мне от этого не очень приятно и даже странно.
Время нелинейно, это я знала всегда. Нынешняя ситуация — ясное тому подтверждение. День не похож на день. И то, что случилось в начале апреля, было очень давно. Причём в прямом и переносном смысле одновременно. Мы все оказались в рамках, к которым не были готовы. Нам всем ограничили свободу. Ни у кого из нас не было на этот случай страховки. В первые сутки я испугалась, увидев опустевшую улицу Сони Кривой, а потом, на удивление рано, такого не было никогда, будто в сказке распустились деревья, и яблоня с сиренью расцвели в моем дворе в один день.
