Когда произошел раздел государств, составлявших Советский Союз, Минэнерго Российской Федерации поставило перед Южноуральским арматурно-изоляторным заводом задачу — научиться выпускать абсолютно все виды продукции, необходимые для линий электропередачи. Узкая специализация отрасли, разделенная на несколько предприятий, осталась в милом советском прошлом. На одной производственной площадке требовалось организовать выпуск всей необходимой номенклатуры фарфоровых и стеклянных изоляторов, линейной арматуры. ЮАИЗ предстояло стать уникальным производством, единственным в мире.
Базовый завод резисторостроения в СССР, одно из ведущих предприятий советской электронной промышленности, строго засекреченное, крупнейшее и самое престижное предприятие Южноуральска, где зарплата была вдвое выше средней по городу, — богатейший завод радиокерамики в 1990‑х уходил в стремительное пике.
В 1990‑е казалось, «Кристалл» будет по-прежнему расти, но… изменилась страна, рухнула экономика. В 1992 году прозвенел первый звоночек и на «Кристалле»: завод перешел на сокращенную рабочую неделю, число работников уменьшилось почти на 200 человек, причем пятую часть их них составляли инженеры. Объем производства снизился на 11%, а на следующий год — на 33,7%. На заводе чувствовалось дыхание надвигающейся катастрофы.
Главная общественная структура, созданная главой Южноуральска Владимиром Шавриным, — Совет директоров. Если быть точными, то Южноуральское территориальное объединение работодателей (ЮТОР) «Совет директоров города Южноуральска» было создано еще в советские годы, при горкоме партии. В Совет входило семь крупнейших предприятий города, и его первым председателем был знаменитый директор ГРЭС Павел Федорович Жевтяк. Подобные объединения работодателей в те годы создавались во многих городах, но были, скорее, декоративной структурой.
Рейтинг Владимира Шаврина зашкаливал. Во многом это объяснялось его природным талантом говорить с народом открыто и прямо. Он никогда не боялся выходить к людям, пусть возмущенным и недовольным, отвечать на вопросы и честно признавать ошибки. Кроме того, в Южноуральске особым образом была построена система работы с общественным мнением. Южноуральск стал первым городом в Челябинской области, где частная компания обеспечивала информационную поддержку деятельности власти.
В середине 1990‑х на предприятиях города из 21 тысячи работающих осталось чуть больше половины. Остальные либо числились в неоплачиваемых отпусках, либо стали безработными. Как трудоустроить такое количество взрослых людей, если промышленность едва дышит?
Великую Южноуральскую земельную реформу еще предстоит осмыслить историкам: в голодные 1990‑е, когда в России уже была узаконена частная собственность на землю и каждый метр имел свою цену, город раздал всем желающим земельные участки. В несколько ходов обменявшись с Увельским и Троицким районами землей, горисполком приобрел в муниципальную собственность участки, которыми мог распоряжаться по своему усмотрению. И распорядился так: бери кто хочешь, безвозмездно, сколько надо и навсегда. Буквально как Борис Ельцин отдавал регионам суверенитет по принципу «сколько унесете».
У председателя Южноуральского горисполкома Владимира Шаврина шло аппаратное совещание. Главный врач городской больницы докладывал: «Владимир Михайлович, нет шприцев, нет необходимых лекарств. Нет денег на бензин, чтобы заправить скорые». Начальник милиции: «Нет денег, чтобы заправить дежурные машины». Начальник управления образования: «Заканчивается учебный год, нет денег на отпускные учителям». У всех собравшихся — ощущение коллапса, неотвратимого краха. Шаврин поднял голову и произнес: «Народ. Ситуация действительно сложная. Но мы найдем выход из положения».
В городе был один хозяин — горком партии, хотя номинально власть принадлежала горисполкому. Так было до тех пор, пока в кресло председателя не сел главный южноуральский милиционер Владимир Михайлович Шаврин. Этот человек, переведенный сюда из Миасса, не стремился на партийную работу.
Как выглядел обычный советский парк культуры пятидесятых годов? Девушка с веслом, пионер с горном и пионерка с книгой. Материал для скульптур самый доступный — гипс. Для киосков, в которых торговали мороженым, морсом и пивом, использовали раскрашенную фанеру. Дешево и сердито! Южноуральский парк был уже лишен этих атрибутов. Он появился в 1974 году. Парк отличался от других в корне, в буквальном смысле. Вместо обычных акаций и кустов сирени здесь росли сосны, которым сейчас уже 120 лет. Он занимал уникальный природный массив площадью более восемнадцати гектаров. Лучше и не придумать.
