«Дороги, которые мы выбираем, – это наш путь, такая разная наша жизнь, – пишет в своих «Путевых заметках» Елена Владимировна Киприянова, директор лицея № 11. – И дороги, ведущие к вершинам, и падения в кажущуюся пропасть, и тихие лесные тропы, и безмятежные сухие пустыни… и ясный морской берег, и стихийные бури, и даже снежные седые одинокие склоны…
На нашем пути будет все! И только нам решать – но не какую дорогу выбирать, а каким быть! Потому что часто дорога выбирает нас сама…»
Елена Владимировна, наверно, мой вопрос покажется вам неожиданным, но я хочу начать наш разговор именно с него. Вы когда-нибудь прогуливали уроки, будучи школьницей?
Практически нет. Во всяком случае, по своей воле – ни разу.
А по чьей еще воле можно прогулять урок?
Например, по указанию учителя.
Это как понимать?
Поскольку я всегда была отличницей, в шестом классе одна учительница придумала отправлять меня с уроков за родителями хулиганов. Я не знала, как выйти из этой ситуации, чтобы не стать врагом мальчишкам, поэтому мне приходилось врать учительнице. Я возвращалась в класс и говорила, что их родителей нет дома.
А как они вообще могли оказаться дома в советское время в рабочий день?
То-то и оно. Это была полная учительская глупость и неправильность поведения. Мало того, что она расписывалась в своем бессилии и перекладывала ответственность на ребенка, она еще и нарушала все нормы, которые обязан соблюдать учитель. Ребенок уходит с урока на улицу, один, без других ребят, а там дорога, да мало ли что еще?
Если бы такая ситуация случилась в вашем лицее, что бы вы сделали?
У нас это недопустимо, я даже не хочу моделировать такую ситуацию. Мы работаем в правовом поле и обязаны соблюдать права ребенка.
Вы всегда живете по правилам?
Да. Я люблю жить по правилам. Правила – это неотъемлемая часть человеческого общежития. Ключевой сюжет моей жизни, и мама всем его всегда рассказывает – это день, когда нас приняли в октябрята. Я бежала домой в распахнутом пальто, чтобы все видели мою звездочку. Бежала быстро-быстро, чтобы сообщить маме важную вещь. Влетела домой и с порога с придыханием произнесла: мама, ты знаешь, у октябрят, оказывается, есть правила!! И в детском саду я была главной санитаркой. Смотрела, как другие дети соблюдают регламент.
Вы меня удивляете сейчас. Понятно, что улицу вы переходите на зеленый сигнал светофора, в подъезде не сорите, семечки на улице не щелкаете, но какие-то правила вы когда-нибудь разрешили себе нарушить?
(Смеется). Вспомнила! Мне было пять лет, мы жили в своем доме, родители ушли в гости и мне наказали, чтоб сидела их ждала и никуда не выходила. В целом я росла послушной девочкой, но очень мне дома одной сидеть не хотелось. Я понимала, что норма сейчас будет нарушена, но ничего не могла с собой поделать. Дом закрыт на ключ, ворота тоже. Ключ у родителей. Я сообразила, что можно зайти во внутренний двор, поставить лестницу, пройти по крыше между двумя домами и спрыгнуть со второй крыши на улицу. Ну я так и сделала. Стою на второй крыше, кругом темно, скользко, лед, сосульки, прыгать страшно…
Ужас какой. Мне уже страшно за ваших родителей.
У меня нашлось логическое объяснение: это глазам далеко, а ногам-то близко. Я прыгнула и вышла в другой двор на соседнюю улочку. Навстречу идут мои мама с папой, и мама говорит: Вова, по-моему, это наша Лена! Папа отвечает: этого не может быть, Лена закрыта на замок. Мама в ужасе: как ты сюда попала?!
Вас наказали?
Что вы! Меня никогда не наказывали. Родители терпеливо выслушали мои логические объяснения. Но если папа слушал молча, то мама делала это со свойственной ей эмоциональностью, тщательно прорисовывая каждую эмоцию. Поскольку моя мама всю жизнь проработала заведующей детского сада, она любит разговаривать со всеми, как с дошкольниками. А дошкольникам надо четко прорисовывать все эмоции.
Почему?
Ребенок должен обучиться всем эмоциям, чтобы во взрослой жизни чувствовать себя увереннее. Он же потом копирует взрослого. Когда ребенок не дополучает материнских эмоций, у него наступает депривация.
Что привлекает вас в людях?
Открытость. Чудо. Искра. Когда щелкает внутри. Обычные универсальные ценности: доброта, щедрость, самоирония, философски широкий взгляд на жизнь, скромность, интеллект, умение фонтанировать. Люблю, когда в одном человеке сочетаются яркость и скромность, такие люди меня завораживают.
Часто такие встречаются?
Вчера как раз об этом думала. Часто. У меня есть критерий правильности жизненного пути: чем чаще встречаются родственные души, тем больше жизнь сигнализирует, что ты идешь верным путем и делаешь все правильно. Мир такой, как мы его представляем. Много лет мы дружим с Надеждой Багдасарян, профессором МГТУ имени Баумана, и я очень дорожу этой дружбой. Горжусь общением с Александром Леонидовичем Карповым, основателем известной программы «Шаг в будущее». Совсем недавно я вернулась из Москвы, где познакомилась с новыми интересными людьми: профессорами Высшей школы экономики, с главным редактором журнала «Директор школы» Константином Ушаковым. Месяц назад Александр Леонидович Карпов подготовил к защите докторскую диссертацию и прислал мне на отзыв материалы. Мне было лестно, что я писала отзыв на докторскую по философии. Правда, мне пришлось долго разбираться в терминах типа «когнитивно-рассеянное пространство», но ничего, преодолела себя и справилась.
Отзыв на докторскую диссертацию может писать только доктор наук, насколько я понимаю.
(Смеется). Вы что, табличку у меня на кабинете не прочитали? Там же написано, что я доктор наук.
Когда вы все успеваете??
(Смеется). Труд – это неотъемлемая характеристика порядочного человека. Лет пять назад профессор ВШЭ Татьяна Сидоренко написала книгу о труде. Работая над книгой, она задавала один и тот же вопрос разным людям, успешным в различных отраслях. Вопрос звучал так: если представить, что у вас уже все есть, и вам больше не надо трудиться, что бы вы делали? Знаете, как ответили эти люди? Все до единого сказали: я бы трудился дальше. В случае с моей докторской все было по-жизненному просто – мы расстались с мужем, и чтобы не погрузиться в тоску и печаль, я занялась диссертацией. Каждый вечер, на протяжении двух лет, я приходила из школы домой и работала.
Вы любите стихи?
Очень! Я даже сама их раньше писала. Сегодня у нас в школе проходит конкурс чтецов, я сижу в жюри и говорю коллегам: ну разве можно представить работу лучше? Иду сейчас вас встречать, а по коридору бежит ученица на конкурс. Ну я же понимаю, что мы будем разговаривать с вами не полчаса, а ее мне тоже очень хочется послушать. Говорю: Марина, прочитай мне сейчас, мне очень интересно. И она прямо в коридоре прочитала стихотворение про жабу! «Если спросят тебя: что за зверь Суринамская Пипа, отвечай: это жаба, но жаба особого типа!»
Это правда, что вы знаете всех детей по именам?
Почему вы так удивляетесь, это же само собой. Когда они поступают в школу, я знакомлюсь с каждым ребенком лично.
Этот дар – понимать детей – достался вам от мамы?
Конечно. Мама – это наше все. Маму зовут Вера Васильевна Рева. Все говорят, что я очень на нее похожа внутренне, но внешне мы два совершенно не похожих друг на друга человека. Если я русая, статная, высокая, то мама стройная, маленькая, с талией в сорок пять сантиметров, абсолютная брюнетка с короткой стрижкой. Когда она приходила в школу на родительское собрание, я всегда знала, что моя мама самая красивая. Мама у нас актриса – если она рассказывает какую-то историю, то это будет обязательно в ролях. Она очень чуткий, вдумчивый, мудрый человек с огромной жизненной энергией, у нас с ней совпадают оценки тех или иных событий, мы одинаково видим мир, а наш папа видит его по-другому. Каждый раз, когда мы с мамой начинаем смеяться над какой-то забавной ситуацией, папа говорит свою любимую присказку: все Лены да Веры – дуры без меры. (Смеется). Только вы об этом не пишите.
Почему?
Потому что я очень люблю своего папу и не хочу, чтобы он обиделся.
Но он же говорит это вам с любовью?
Конечно! Мой папа всю жизнь занимался спортом и часто брал меня с собой на стадион. Он играл в хоккей, в футбол в команде Цинкового завода. Помню, однажды во время хоккейного матча началась драка, и я побежала спасать папу. За пять секунд на моем пальто не осталось ни одной пуговицы! Дома мама сказала, что они просто мерились силами, и наш папа пошел туда, чтобы их разнять, а по моим детским ощущениям это была драка.
На какую актрису похожа ваша мама?
На Людмилу Гурченко, хоть я ее и не люблю. Мама тоже ее не очень любит, но когда они были молоды, вышел фильм «Карнавальная ночь», и, по рассказам мамы, все девушки пытались подражать главной героине.
Почему вы не любите Гурченко?
Наверно, я слишком вольно сказала, потому что не любить кого-то – это ужасно. Просто она не героиня моего романа. Я признаю, что она великая актриса, она мне безумно нравится в «Вокзале для двоих» и в «Любимой женщине механика Гаврилова», но познакомиться с ней лично я не хотела никогда. По-человечески она мне непонятна. Ну как так могли сложиться отношения с дочерью? Ну как? Значит, что-то она делала не то. Я не хочу сейчас давать оценку, но это просто тот звонок, который говорит, что что-то не то.
Для вас важны отношения с сыном?
Очень. У меня возникает невероятный дискомфорт, если мы ссоримся. Он тоже переживает, если между нами пробегает кошка. Это жизнь, так бывает, но мы быстро миримся. Как правило, первой мирюсь я, потому что я женщина и должна быть гибче.
А я думала, что первым мирится тот, кто сильнее?
Мужчины есть мужчины, и дожидаться от них в примирении первого шага можно долго. Я не знаю, что сложнее: воспитание дочери или сына, но воспитание сына – это сложная штука. Это же две разные энергии: мужская и женская. Ты вроде бы мама и ты навязываешь свои правила жизни, а с другой стороны – ты женщина, и должна подчиняться в некоторых моментах. И вот наступает такой момент, когда мать должна уступить внутри себя место женщине. И признать, что сын будет делать так, как он считает нужным. Хотя, я это знаю точно, Максиму до сих пор важно мое мнение. Год назад они с женой делали ремонт и очень волновались, пригласив нас на новоселье. Маша дизайнер, очень талантливая девочка, они сделали все со вкусом, красиво, но Маша мне потом рассказывала, как важно было Максиму услышать именно мое одобрение.
Смотрю на вас, слушаю, и почему-то вдруг мысли про Екатерину Великую. Вам никто не говорил, что вы похожи на эту историческую личность?
(Смеется). Говорили. Недавно я была во Дворце Екатерины, она часто в моей голове, наверно, вы это считали. Конечно, она мне очень интересна, я много про нее читала. Грех себя с ней сравнивать, потому что Екатерина Великая – это пьедестал.
А если без пьедестала и без сравнений, в этой женщине было то, чего вы себе не разрешаете?
Я восхищаюсь ей. Честно. А что она разрешала себе? Вы о чем? Она разрешала себе быть смелой, она разрешала казнить и миловать, она разрешала себе любовь. По моим ощущениям, я тоже все это себе разрешаю, хотя мы и живем в разных обстоятельствах и в разных эпохах. У подножия памятника Екатерине, вокруг пьедестала, восемь мужчин, которые сделали ее Великой, и которым она за это благодарна.
Вы разрешаете себе любовь?
Конечно. А как вы думаете: любовь – это глобально, цельно и навсегда или любовь – это дискретно и маленькими дозами?
Я думаю, что первый вариант.
Я тоже. Любовь внутри нас. Как и счастье.
Лицей престижный, элитный. Как вы выбираете детей при поступлении?
Знаете, раньше к понятию «элитная школа» я относилась с прохладцей, все-таки я дитя советской системы, где равенство предпочтительнее свободы. Сейчас я понимаю, что свобода предпочтительнее равенства. Люди не равны. Они не равны во всем – у каждого разный мозг, даже структура мозга у всех разная, потому что на это влияет много факторов. И кто-то должен управлять другими людьми, и эти управленцы должны быть другого склада – более дисциплинированны, жестче организованны. Наша школа готовит детей, которые будут уметь управлять. Я понимаю, что иначе никак. В чьи руки мы отдадим себя? Как мы будем жить? Мы готовим наше будущее, и наши ученики должны быть очень требовательными прежде всего к себе, чтобы в будущем не было этих чиновников с непонятными коррупционными проблемами.
Как вы оцениваете свою строгость по десятибалльной шкале?
На «восьмерку». На «десятку» я не хочу. Есть много вещей, которые можно заметить, но не подать виду. Людям надо оставлять люфт. Внешний контроль – это замечательно, но он не решает проблему. Решить любую проблему может только личный контроль. Если я буду карать подчиненного за каждое малейшее нарушение, мы далеко не уедем.
Вы ревнуете сына к его жене?
Нет, вообще нет, вы что! Для меня счастье моего ребенка – один из важных элементов гармонии. Если ему хорошо, мне втройне хорошо. Я не люблю глупые посты в фейсбуке, но недавно увидела и рассмеялась. Там была картинка про то, как ревнивая свекровь видит семью своего сына: маленький мальчик в коротких штанишках и обезьяна в сарафане. Глупо, но забавно. Я посмеялась. Это не про меня.
Откуда такая мудрость?
От опыта, приобретенного от свекрови. Она была замечательным человеком, но всю жизнь делила со мной своего сына. В результате, он так и остался с ней – и сердцем, и душой.
Вам обидно?
Нет. Я давно научилась принимать жизнь такой, какая она есть. Обида – совсем непродуктивное чувство. Вы никогда не задумывались, почему при разном уровне жизни количество разводов у нас и на западе практически одинаковое? Все очевидно: темп и динамика жизни настолько высокие, что рядом находящийся партнер просто не успевает соответствовать, и эта разность людей разводит.
Вы боитесь быть невостребованной?
Нет. Я боюсь быть глупой.
Вы шутите?
Серьезно. Я все время боюсь оказаться некомпетентной. Смотрю на некоторых людей и думаю: Боже мой, какой умный человек! А я этого не знаю.
Вот вы, например, знаете термин «депривация», а я впервые от вас услышала. По-вашему, я глупая?
(Смеется). Нет! Вы правы, надо что-то с этим страхом делать. Говорят же, что самый большой потенциал человека скрыт в его страхах.
Когда мне становится страшно, я в первое мгновение превращаюсь в девочку.
А я в робота. Я становлюсь закрытой, замкнутой, и у меня сразу же выпрямляется спина!
Я не могу не задать этот вопрос. Как вы согласились стать директором лицея?
С трудом. С огромным внутренним трудом. Я проработала с Анатолием Германовичем Гостевым семнадцать лет, девять из них – его заместителем. Пришла практически сразу после окончания университета. Конечно, намного легче было бы стать директором годика через два после ухода Анатолия Германовича из школы, подождать, пока все утрясется, но так не получилось.
С кем вы советовались при принятии этого решения?
С мамой. Это моя главная боевая подруга. Мама сказала: у тебя все получится, потому что ты очень любишь эту школу. А когда ты что-то любишь, разве это может не получиться? Знаете, когда я еду на работу на троллейбусе, я всегда смотрю в билетике цифры, и счастливый билет обязательно сохраняю. У моей мамы целая коллекция моих счастливых билетиков. Помню, еду в те дни на работу, мыслей в голове куча, страхов тоже, и кондуктор вдруг говорит: женщина, да вы посмотрите, какой билетик я вам дала! Смотрю, а там шесть «восьмерок». Шесть раз подряд моя любимая цифра!
Почему именно она?
В «восьмерке» бесконечность. Бесконечное счастье, бесконечная удача, бесконечная любовь. Мама говорит, что в детстве я почти не играла с куклами. Я все время занималась книгами – переставляла их то по алфавиту, то по цвету, подписывала к ним формуляры, записывала в тетрадь сюжеты. А брат любит вспоминать, как я съедала свою и его мороженку. Я была десятиклассницей, а он в подготовительной группе, заберу его из детского сада, идем домой и по дороге покупаем томатное мороженое. Я свое съем и ему говорю: Никит, а ты знаешь, почему оно такое красное? Он: нет, Алена. Я объясняла, почему, и он отдавал мне свое мороженое. (Смеется).
Что-то мне самой интересно, а почему действительно? Как вы объясняли?
Ну Ирина Яновна! Я не могу вам сказать, я же директор школы! Надо мной же дети будут смеяться! Я придумывала страшилку, как еще-то?
Почему так часто в нашем разговоре вы возвращаетесь в детство?
Спасибо, что вы это отметили. Мне стало казаться, что я забываю детство, а я этого совсем не хочу. Есть такая притча: у китайского императора умирает конюх. Император говорит ему: прежде чем ты уйдешь, найди себе замену. Конюх отвечает: далеко-далеко есть человек, который знает толк в лошадях. Находят этого человека, приводят к императору. Император говорит: найди мне самого лучшего коня в Китае. Через месяц этот человек возвращается: я привел вам белую кобылицу. Император смотрит, а там стоит вороной конь. – Ты что? Кого ты мне привел? – рассердился император. И мудрый старый конюх отвечает: господин, этот человек умеет видеть суть, это правда белая кобылица.
Видеть мир глазами ребенка – это и есть видеть суть вещей?
Наверно. Дети же абсолютно не допускают фальши. Ребенок не подпустит к себе близко человека, если он неискренний. Ребенок смотрит тебе в глаза, и иногда кажется, что он понимает про тебя больше, чем ты сам про себя понимаешь. Сейчас читаю Григория Померанца «Записки гадкого утенка», и там четырнадцатая глава – про узнавание. Великая книга, читаю ее с большим трудом, на каждой строчке пропадаю и десять раз перечитываю, чтобы все это переложить на себя. Как мы узнаем своих людей? Как выбираем, кому доверять? Сердцем, никак больше. Нет ни алгоритма, ни специального механизма.
В какие периоды жизни для вас важна тишина?
Всегда. Тишина внутри себя, тишина в отношениях, паузы в словах…Тишина для меня – основной базовый источник энергии. Все мои ученики знают, что я никогда не говорила: здравствуйте, ребята, пока в классе не наступала полная тишина. Контакт глазами, тишина, и только тогда ребенок успокаивается, и можно начинать урок. Не зря говорят, что тишина – это шепот Вселенной.
Ваш самый любимый предмет?
Литература! Пушкин. Красота звука, ямб, который чарует и завораживает. В школьные годы мне очень нравился Тургенев, Базаров был моим любимым героем. А вот тургеневская девушка – это не про меня. Хотя я и люблю романтизм, но что-то она слишком хрупкая, и в душевном плане в том числе, а я себя такой хрупкой никогда не ощущала, во мне всегда был стержень. Глаза цвета стали – это мне ближе.
А Ассоль?
Это произведение я безмерно люблю. В этом году на последнем звонке я цитировала ребятам именно «Алые паруса»: не знаю, сколько пройдет лет, но однажды настанет день, когда расцветет одна сказка памятная надолго… Ассоль верит, она в этой вере непоколебима, и этим очень мне близка.
У Ассоль есть еще одно качество, которое отличает ее от многих литературных героинь.
Какое?
А как вы думаете?
Ну подскажите, пожалуйста.
Умение ждать.
Да! Конечно! Это же очевидно! Видеть будущее, верить и ждать. Надо же, а я в других мирах искала ответ.
Что для вас детство?
Счастье.
Вы же сказали, что счастье внутри нас?
Там было счастье, счастье, счастье. А сейчас счастье, проблемы, счастье, проблемы. Сейчас счастье дискретно, а тогда оно было цельно и полно.
Ну разве у кого-то оно бывает постоянным?
Только у дураков. Или у каких-то глупых людей.
Ну вот, а глупой вы быть боитесь! Так что выбирайте, чего вам больше хочется: постоянного счастья или быть умной?
(Смеется). А можно я попрошу и того, и другого? Когда мне было лет пять, мы поехали с мамой и папой к родственникам в Тверскую область, и я побежала по полю. Мне казалось, что это летают бабочки, и я сачком пыталась их поймать. А это оказались пчелы…
Умение быть собой – это редкий дар, присущий далеко не каждому. Понятно, что для этого нужна смелость. Понятно, что эти люди умеют быть требовательными к себе больше, чем кто-либо другой. Но для меня всегда остается загадкой, откуда в сердце у настоящих учителей столько любви к миру? Учителями не становятся, ими рождаются. Ни в каком институте нельзя научиться любить детей и воспринимать мир их глазами. Ни в каком. Эта женщина такой родилась. Смотришь на нее и не понимаешь, сколько ей лет. Так умеют перемещаться по возрасту только дети и поцелованные Богом люди.