До назначенного часа оставалось еще довольно много времени. Вообще-то, я специально пришла пораньше. Перед встречей с ректором Южно – Уральского государственного университета, доктором технических наук Александром Шестаковым мне захотелось походить по широким коридорам самого значительного нашего вуза и, образно говоря, погрузиться в его атмосферу, почувствовать особый привкус этого легендарного учебного заведения.
Я вдруг представила, что ЮУрГУ с его пятидесятитысячной армией студентов и многотысячным штатом преподавателей, огромным комплексом зданий по своим масштабам сравним с целым городом или районом нашей области. И жизнь в этом большом полисе идет по своим четким законам… «Целый мир охватывая разом…» – то ли кстати, то ли не кстати почему-то вдруг всплыли у меня в памяти пафосные строчки из Маяковского.
Но я тут же остановила свои попытки погрузиться в глобальные проблемы. И сделать это было нетрудно – рядом со мной оказалась группа студентов, парней и девушек. Они что-то горячо и весело обсуждали.
– Ребята, – неожиданно для самой себя обратилась я к студентам, – А вы хотели бы поговорить со своим ректором?
На несколько секунд они замерли от удивления.
– Прямо сейчас?
– Да. Прямо сейчас. Аудиенции я вам не обещаю, но вот минут через пять-десять попрошу Александра Леонидовича ответить на все вопросы, которые вы мне продиктуете.
Свою просьбу мне не пришлось повторять дважды. Вопросы посыпались как из рога изобилия. Я еле успевала их записывать, и почему-то была совершенно уверена, что Александр Шестаков согласится на такую форму нашего с ним разговора.
И я не ошиблась.
– Мы прочитали в Интернете, что наш ректор в свободное время занимается джоггингом. Пусть расскажет, что это такое и зачем «оно» ему нужно.
– На самом деле это слово в переводе на русский означает – медленный бег, бег трусцой. Бегать я начал давно – лет 30 назад. Именно в то время я решил серьезно заняться наукой, приступил к работе над диссертацией и сразу же понял, что для этого надо иметь довольно крепкое здоровье.
Признаюсь вам честно, что я никогда не был спортсменом в прямом смысле этого слова. Поэтому начал с небольших дистанций и постепенно довел свою норму до 10 километров. Захотел пробежать марафонскую дистанцию. Дошел до 18 километров, но понял, что необходимости в этом нет – потом приходится долго восстанавливать силы. А это нерационально.
Сейчас катастрофически не хватает времени. Но чтобы не потерять форму, стараюсь бегать хотя бы два раза в неделю. Предпочитаю делать это вечером, ведь по складу характера я – сова. Как-то само собою вышло, что бегаю я в одиночестве. Почему? Наверное, потому, что человек, занимающийся наукой, как правило, – индивидуалист. И мне нравится на какое-то время оставаться в одиночестве. А, кроме того, чтобы заниматься спортом в компании, нужно договариваться с приятелями заранее, а это не всегда получается. Иногда свободное время для джоггинга появляется довольно незапланированно.
В ЮУрГУ есть замечательная традиция – завершать университетскую спартакиаду эстафетой. В разных ее номинациях принимали участие до 2,5 тысяч студентов. Так было раньше. Но всякая традиция хороша тем, что она постоянно совершенствуется. Однажды «инициативная группа» молодых людей обратилась к ректору с «вызывающим» предложением: «Александр Леонидович, а вам слабо?» Конечно же, ректор ответил на этот вызов. Более того, «честь и достоинство» ректората решили защищать еще три проректора и главный ученый секретарь. Все были очень довольны. Особенно студенты, которые на этапе лихо обгоняли, оставляли позади маститых докторов наук, руководителей одного из крупнейших вузов страны. В силу своего молодого возраста им было еще трудно понять, что этот факт нисколько не огорчил, а наоборот, весьма порадовал ученых мужей – значит, достойная смена подрастает. Хорошие спортивные ребята учатся в ЮУрГУ!
– Спросите у ректора, есть ли в его семье какие-то традиции?
– Есть, конечно. Мой двоюродный брат вот уже много лет подряд собирает родственников и друзей на открытие сезона охоты. Представляете, мы едем на утиные озера охотиться…с женами! Уникальное явление, не правда ли?! Иногда мне просто не верят, когда я рассказываю об этом. Обычно в нашей компании бывает человек 10-15. Разбиваем лагерь, ставим палатки. Впечатления, конечно, у всех потрясающие: утренняя зорька, первобытный охотничий азарт, разговоры у костра…
В чем заключаются плюсы присутствия на охоте жен, спросите вы? Прежде всего, у нас есть сугубо прагматичные соображения – дичь приготовлена, рыба почищена, посуда помыта…Разве плохо?! Однажды в нашу компанию попали два бизнесмена из Екатеринбурга. Сначала они были удивлены присутствием женщин. А потом признались, что впервые на охоте были сытыми. Кроме того, присутствие женщин всегда стимулирует мужчин быть лучше. Им нравятся восторги, удивление, восхищение.
Но главное, конечно, в том, что нам всем очень хорошо вместе. Такие встречи бывают нечасто, но остаются в памяти надолго.
Однажды Александр Шестаков, приехав в США, рассказал об «осенних охотничьих сезонах» своему старинному приятелю, профессору американского университета Юрию Штесселю, с которым они когда-то окончили одну кафедру. Однокурсник заинтересовался этим рассказом, но еще больший интерес к русской охоте проявил другой ученый, коллега Штесселя – его заведующий кафедрой, американец иранского происхождения. Приглашая их на охоту, Александр Леонидович, наверное, даже и не предполагал, что они действительно найдут время и прилетят из-за океана на Урал пострелять уток.
Разумеется, американские ученые познакомились с ЮУрГУ, профессор Штессель прочитал лекции студентам и аспирантам, но главной целью для них была все-таки охота. Так получилось, что в прошлом году охота на знакомых Александру Леонидовичу озерах в Курганской области была перенесена на две недели позже. И пришлось везти американцев на охотничье хозяйство университетской базы отдыха на озере Буташ. Уток там, к сожалению, практически не было, но зато была баня с вениками, ушатами холодной воды…Одним словом, на лицо все «особенности национальной охоты». Но даже в таких «экстремальных» условиях ученый-иранец все-таки выследил и подстрелил утку, вызвав у всех немалое удивление. Правда, уже потом, Александр Шестаков узнал, что в свое время этот профессор служил в американском спецназе, что, собственно говоря, и объясняло его сноровку и умение.
– Интересно, почему наш ректор, очень интересный мужчина так мало улыбается?
– Разве я мало улыбаюсь? Никогда не задумывался над этим. Наверное, все-таки это обстоятельство связано с тем, что на меня давит груз серьезных проблем такого большого вуза… Наверняка, этот вопрос задала девушка. Хорошо, я обещаю девушкам больше улыбаться.
– Мы ничего не знаем о детях Александра Леонидовича. Кто они и как он их воспитывает?
– Старшая дочь Наталья окончила наш университет, получила специальность экономиста. Сначала работала в Челябинске в Министерстве экономического развития, потом вышла замуж и уехала в Австралию. Когда у меня спрашивают, кто ее муж, я отвечаю вопросом на вопрос: «Видели фильм про «крокодила Данди»? Вот ее муж как раз на него очень похож». Я был категорически против ее отъезда в Австралию, считаю, что в России сейчас гораздо больше возможностей для самоутверждения. Это один момент. А потом…. Я просто скучаю по ней, хочу чаще видеть внучку.
Наташа привозила Кристину, когда ей было 1,5 годика. Она оказалась очень самостоятельным ребенком. Судя по всему, там совсем по-другому воспитывают детей, не сюсюкаются с ними, предоставляя возможность самим определяться по многим вопросам, даже в таком возрасте. Вернувшись с Кристиной в Австралию, Наталья позвонила нам и с улыбкой рассказывала, что сразу почувствовала, как дедушки-бабушки избаловали девочку.
Но, в принципе, мне приятно, что там, в Австралии, Наталья сумела сама без чьей-то помощи и поддержки устроиться в жизни, найти себе достойную работу по специальности в солидном предприятии, выдержав большой конкурс – 20 человек на место.
Средняя дочка – Аня заканчивает ординатуру в медицинской академии, будет врачом-иммунологом. Сейчас она уже решила набираться опыта, устроилась на полставки в Железнодорожную больницу. Начала работу над диссертацией.
Младшая дочка Света очень активная девочка. В школу она пошла с шести лет, занимается музыкой, танцами и английским языком.
Как я воспитываю детей? Мне кажется, прежде всего, ребенок должен научиться работать и добиваться результатов, неважно, в какой сфере деятельности.
– Почему у нас такая маленькая стипендия? Может ли Александр Леонидович нам ее повысить? Интересно, какая стипендия была у него, и хватало ли ему на жизнь?
– К сожалению, ректор не может повысить стипендию, этот вопрос находится в компетенции федеральных органов. Но мы стараемся каждый год в день рождения университета, 15 декабря, поощрять сотрудников и студентов. Первый раз мы выдали премии всем студентам, которые живут в общежитиях. А потом решили, что не стоит раздавать «всем сестрам по серьгам», а надо наградить лучших: в учебе, научных, спортивных или иных достижениях. Я считаю, что это правильное решение – поощрение получает тот, кто работает и развивается.
В наше время стипендия была 45 рублей. Но я учился на специальности, связанной с военно-промышленным комплексом, где платили на 10 рублей больше. Плюс к этому за хорошую учебу часто получал повышенную стипендию. Каждое лето работал в стройотрядах, помню, как строили в Коми АССР баню, свинарник, клуб.
Хватало ли мне тогда денег? Конечно, нет. На этот счет есть даже выражение, что чем больше денег, тем больше их не хватает.
– Интересно узнать, ставил ли преподаватель Шестаков двойки своим студентам и, можно ли было его уговорить, не ставить «неуд»? И еще – получал ли он сам двойки?
– Ставить двойки всегда неприятно. Я сразу представлял, какие проблемы будут у молодого человека – со стипендией, с летними каникулами. Но, с другой стороны, тройка, как и пятерка, должна быть заработана. Незаслуженная оценка развращает человека. Допустим, поставлю я такую тройку, но ведь потом человеку и свою работу привыкнет выполнять также, а жизнь становится все жестче и ответственнее.
Получилось так, что личного опыта получения двойки у меня не было. И не жалею об этом.
– Чем занимается Александр Леонидович по вечерам?
– Общаюсь с семьей: женой и младшей дочкой. Читаем сейчас с ней Маугли Киплинга. Мне самому очень интересно вернуться к этой мудрой книге, интересно отвечать на вопросы дочки. Мы вместе с ней рассуждаем. Этот эмоциональный контакт с ребенком очень важен для обоих.
– Почему наш ректор запрещает курить в университете? А сам-то он курит?
– Нет, я не курю. Мы с братом однажды в детстве попробовали закурить, и бабушка застала нас за этим занятием. Брат был постарше, он успел убежать, а со мной бабушка расправилась сурово. И потом было несколько случаев, когда в компаниях я пробовал закурить. Но на следующий день я выходил на свою дистанцию и чувствовал, как вместе с дымом сигареты улетучились мои силы. Я просто умирал на дистанции. Зачем, спрашивается, я сам приносил себе вред?!
– Какую женщину Александр Леонидович считает идеальной?
– Свою жену Людмилу. В ней чудесным образом сочетаются все качества, которые я больше всего ценю в женщине: ум и доброту. Людмила работает у нас в вузе. Она – кандидат технических наук. Считаю, что ей по силам написать докторскую. Но сейчас у нас маленькая дочка и надо больше и внимания, и времени уделять ей. Это решение далось нам нелегко, но, тем не менее, мы его приняли, точнее, окончательное слово было за женой.
– Есть ли у нашего ректора какой-то главный жизненный принцип?
– По натуре я – стайер, бегун на длинные дистанции. Я никогда не ставил перед собой заоблачных целей. Помню, когда в 1969 году поступил в ЧПИ, в актовом зале перед нами, первокурсниками, выступал ректор Виталий Васильевич Мельников. Тогда я вовсе не мечтал о том, как хорошо бы оказаться на его месте. Моей целью было получить высшее образование. Получил. Только два месяца отдохнул после защиты кандидатской диссертации, и сразу стал искать тему для докторской. Так, постепенно, я одолевал ступеньку за ступенькой. Ректор – это уже моя двенадцатая должность в родном вузе.
– Надо обязательно спросить, откуда родом наш ректор?
– Из Курганской области. Мои предки в 1812 году основали там большое село Шаламово. Дедушка по материнской линии, Петр Андреевич Шаламов, воевал под Сталинградом, был пулеметчиком, едва остался жив после Освенцима, его брат командовал штрафной ротой под Ленинградом. Много лет подряд я ездил в родные места к ним косить сено, брал с собой дочек – старшая в то время часто болела – деревенский воздух, парное молоко хорошо укрепляли ее здоровье. А я был главной рабочей силой. Деды были уже в возрасте, да и раны военные не давали им покоя всю жизнь.
Сейчас, к сожалению, бываю там нечасто, приезжаю только на родные могилы.
Мы все привыкли считать наш ЮУрГУ успешным, состоявшимся. Но если проводить параллель с человеческой жизнью, то предела для совершенствования здесь тоже нет. Александр Леонидович Шестаков считает, что сейчас, когда в основном построен «скелет» вуза, его надо насыщать интеллектуальным потенциалом, выводить на новый уровень – европейский и мировой. Перспектива вуза – в его инновационном развитии.