Хубилай – один из самых могущественных правителей в мире. Обличенный безграничной властью, он стареет, печалится, и не видит снов. Юный Марко Поло, находящийся подле него, должен построить машину снов, которая позволила бы ему вернуть выветрившиеся чувства. Дальше вокруг этой машины закружатся необъяснимые события…Эта книга – не детектив и не фантастика, она о любви и взрослении, уверен автор. Нам удалось расспросить Максима Бодягина, журналиста, блогера, а теперь – и писателя о том, по какому пути он направил героя, а по какому – читателя.
О книге
Однозначно определить жанр «Машины снов» нельзя. Так получилось, что все ее воспринимают по-разному. Но это абсолютно точно не фантастика, хотя антураж фантазийный, обстоятельства вымышлены. Но это потому, что мне хотелось сделать героя масштабного, функционального, который действительно мог бы спасти мир. Ну, вот и спасает. Это классический квест: вышел герой из дома, и пошел подвиги совершать. Встречает на своем пути разные приключения и волшебных помощников. Говорят, получилось увлекательно.
О взрослении
Взросление, на мой взгляд, это переоценка тех ценностей, которые нам прививали в детстве. Все довольно субъективно…Может быть, сейчас этот вопрос стоит не так остро, как для моего поколения. Потому что мы родились в другой стране.
О власти
Она губит человека. Недаром русская пословица говорит, что нужно сначала пройти огонь и воду, а медные трубы стоят последними. Власть сопровождается, помимо прочего, еще и гулом медных труб. Пагубного влияния власть не имеет на того, для кого она не наркотик, а бремя.
О любви
Ребенок не знает потрясений, не знает, что чувство может быть безответным – родительская любовь слепа и жертвенна. Любовь же романтическая может быть не очень счастливой, она захватывает целиком. И играет большую роль в процессе взросления. Человека, который был лишен такого дара – испытать настоящую любовь, трудно назвать взрослым.
О кризисе
Первый вариант книги был украден. Я этим очень доволен. Потому что иероглиф «кризис» – это одновременно «угроза» и «возможность». Сначала у меня был шок, я не мог долгое время оправиться, но потом собрался и посмотрел на это с другой точки зрения: тех недостатков в тексте, которые можно исправить, переделать, переписать. Так получилось, что половину романа я написал заново. И сейчас не хотел бы видеть первый вариант, слишком это болезненно. Писать вообще трудно.
О читателях
Читающим мою книгу я представляю себе человека взрослого. Потому что сильно молодой ее просто не поймет, может быть. А не сильно молодой вспомнит себя подростком, ощутит некоторую свежесть чувств. Знаете, какая штука, ты пишешь с расчетом, чтобы больше нечего было сказать. Каждый увидит там свой смысл, то, что натолкнет на размышления. Книга не должна давать советы, она должна заставить читателя поставить вопрос так, чтобы он не мог ни пить ни есть, пока не найдет ответ.