Утро понедельника выдалось солнечным и теплым. Анатолий Андрущак вел пятилетнего сына в садик. Шли, шутили, смеялись. Путь, знакомый до мелочей, с одной стороны – школа, с другой – длинная девятиэтажка.
Как всегда, возле школы было много народа – родители, дети, преподаватели…
Внимание Анатолия привлекла высокая женщина в белом плаще. Она двигалась как-то неестественно: закрывала руками глаза, мотала головой. Он заметил, что у нее красное от рыданий лицо. Может, она зашла в школу и услышала что-то плохое про своего ребенка? Проследил направление ее взгляда, и окаменел…
На высоте восьмого этажа мелькало что-то белое. Ребенок, девочка, держалась за вынос балкона, а ее ножки болтались в воздухе, не находя опоры. Из такого положения только вниз. Без вариантов.
В голове пронесся шквал мыслей: что делать – закрыть сыну глаза руками, развернуться и уйти?
***
…Два года назад они отдыхали на море. Трехлетний сынишка играл у кромки моря. Одно неловкое движение – и он оказался в воде, беспомощно барахтаясь руками и ногами. Рядом стояли взрослые люди, но они словно остолбенели от неожиданности – смотрели и ничего не делали…
***
Анатолий вдруг сорвался с места и побежал. Расстояние до дома – метров сто – преодолел, сам не помнит, как. Криком остановил подъезжавший автомобиль – пересек дорогу и прыгнул в кусты, под балкон, на котором висела девочка.
Поднял голову вверх. Поднял руки, соединив их в кольцо. В этот момент время пошло очень медленно. Голова была удивительно ясной. Сколько времени она уже висит? Удивительно, какие цепкие руки.
Он стоял. Смотрел. Ждал.
Где-то позади закричал его ребенок: «Папа, папа!». Нельзя обернуться, сдвинуться с места – иначе промахнешься и не поймаешь. «Владик, стой на месте!» Краем глаза Анатолий увидел, что рядом с сыном стоит взрослый – молодец, сообразил! – не дает ребенку выскочить вслед за отцом.
***
Он не помнит, как у девочки разжались пальцы. Но до сих пор четко видит, как она перевернулась и полетела вниз головой с нарастающей скоростью. Прямо на него. Нужно сконцентрироваться, чтобы не отпрянуть. Приподнял правую руку повыше.
На нее малышка и упала. Вспышка боли, словно ударили железным прутом: ребенок по рукам скатывается на землю. «Блин, не удержал», – первая его мысль. И одновременно – понимание, что ребенок жив. К ней подбежали люди: «Дышит!»
Анатолий пошел к сыну. Боль снова накатила. Он опустился на колено. Держал мальчика. Смотрел, как уносят малышку.
***
Рука опухла, посинела. Он вспомнил, как однажды, играя в футбол, сломал ногу, но продолжал 20 минут бегать до конца матча – не оставишь же команду. Сейчас ощущение было такое же. Завести автомобиль не смог – рука не слушалась. Попросил друга отвезти его на рентген. На удивление, кость была цела: повезло в то утро не только девочке.
***
Все разговоры о случившемся он теперь с сыном переводит в шутку. И вообще старается вести себя так, словно ничего не было. Хочется, чтобы этот случай прошел мимо ребенка: пусть забудет и не вспоминает. Чтобы не было у него страха.
Жена узнала о случившемся только через три дня от друзей. Пришлось все рассказать. Видно было, что по ней эти подробности пронеслись, как ураган. Но она не стала ни восклицать, ни плакать. Просто все поняла.
Читать статьи об этом происшествии Анатолий не может. Одно дело – рассказывать друзьям, другое дело – оставаться с воспоминанием один на один: подступают слезы. Он сам отец, он прекрасно понимает, почему рыдала высокая женщина в белом плаще.
***
Анатолий смеется, когда его называют героем. Не считает, что совершил «сильный поступок». Говорит: «Вы представьте, если бы надо было ребенка вытащить из горящего здания, когда риск для собственной жизни очевиден – такое решение принимать реально страшно. А тут… просто от неожиданности очевидцы впали в ступор. Может, им в голову не пришло, что спасти девочку возможно. А я в этом не сомневался, вот только не знал, как приспособиться ее ловить».
Сосед говорит: «Я бы тоже так мог». Анатолий молчит в ответ: не вопрос.
