Когда мы с Моргулес получали почетные звания «Человек года» (кто бы мог подумать?), надо было со сцены оперного сказать какие-то ответные слова. Их говорили все: торжественно, сообразно моменту. Пришлось и нам. Слов у меня не было. И я процитировала подругу: «Журналистика не дает ни славы, ни денег, но она дает кайф…» И это чистая правда. Моргулес делает свое дело со вкусом, радостью, весельем. Она – таран при добывании информации, ей подвластны все газетные жанры, ее эрудиция не имеет границ. Иногда я изумляюсь: «Ну, ты даешь! Откуда все знаешь?» Как правило, слышу в ответ: «Я , блин, женщина культурная». Господи, если бы она еще «блин» говорила…
Недавно в редакцию «Южноуральской панорамы», где мы с Ирой трудимся обозревателями, зашел солидный дядька из Пласта: «Кто тут Моргулес?», «Ну я , – говорит, не выпуская сигареты (она, по -моему, и спит с цыгаркой в зубах). И тут мужик расплывается: «Да я просто хотел увидеть вас, читаю вашу рубрику «Мы прочитали и …» «Кофе хотите?», – реагирует Моргулес на похвалу. Я понимаю, это способ прикрыть некоторое смущение, хотя все считают, что смущение и Моргулес – вещи несовместные. Как говорится, их проблемы.
На самом деле ее манера держаться независимо, иногда до перегиба палки, скрывает суть человека, тонко чувствующего. Без этого качества нет профессии, понимания людей и явлений, о которых пишешь. Я не знаю поступка, где бы Ира изменила своим принципам: она честнейший, справедливый человек и , несмотря на панцирь некой грубоватости, – очень добрый. Сделает все, чтобы помочь, найдет выход из безвыходности.
Ира начинала в «Комсомольце», потом была «Вечерка», теперь «ЮП». Но где она только ни печаталась! В «Культуре», «Независимой газете», журналах «Театр», «Урал», «Автограф», «Уральская новь», даже в Венгрии ухитрилась опубликовать статью «По фене ботаешь?» – о блатных песнях. О наградах не говорю – не перечесть.
Год назад подалась в виртуальность. В интернет-издании «74.RU» ведет рубрику «Мимоходом». Здесь самое интересное – отклики. Ира дает затравку, и все откликаются. Пикируются, ерничают, да так язвительно, что царапины остаются. Первая же публикация вызвала бурю откликов: эмоциональных, яростных, злых… Я только посмеялась про себя: погодите, она вас всех «сделает» и на лопатки уложит. Уложила. Теперь переписка такая душевная, теплая, – плакать хочется. А знаете почему? Моргулес пишет о вечных истинах, которые волнуют человека и в век интернета, и в век первобытный. К тому же она умеет отбрить или восхититься, если заслужил, очаровать блеском слова и мысли. Читатели это всегда чувствуют, а пользователи интернета тоже ведь люди.
Ира опускалась на подводной лодке «Комсомолец», ездила по местам боевой славы 96-й танковой бригады, летала в Чечню. Когда ее сын решил провести отпуск в Америке и помчался в эпицентр урагана, чтобы сделать для нашей газеты репортажи с места событий, она чуть не сошла с ума: куда он лезет, зачем его туда несет? Я ее, как могла, уговаривала: «Моргулес, это же твой сын. Поставь себя на его место. Разве бы ты не полезла?»
Иногда подруга напоминает мне породистую борзую, которая в доску сытая, не пробежит мимо маленького кусочка информации. Схватит, оближет и превратит во вкусную новость…
Короче, уважаю я тебя, подруга. Предвижу, как, прочитав эти строчки, она пробубнит в ответ строчку не про кукушку и петуха, а из «Голубого щенка»: «А я уважаю Пирата, а я уважаю кота…»
Ир, угадала?
