Сейчас напишу на три разные темы сразу: про критику, про любовь к Родине, и про свои корни.
Бабушку моей бабушки звали Эстер Коростышевская. Она родилась и выросла в Киеве, вышла замуж, родила пятерых детей – трех девочек и двух мальчиков. Дети выросли и разъехались: кто в Москву, кто в Баку, кто в Биробиджан. Когда началась война, моей прапрабабушке было шестьдесят четыре года, ее мужу – на пять лет больше. Старшая их дочь в то время уже давно жила в Баку, и она сразу же позвала их к себе. Моя прапрабабушка наотрез отказалась. Ее расстреляли в Бабьем Яру в сентябре 1941 года, вместе с мужем и вместе со всеми евреями Киева, которые из Киева не уехали.
В своей жизни я всего лишь один– единственный раз была влюблена в актера, но с пятнадцати лет и по сей день. Я безоговорочно принимаю все фильмы Михалкова и, хотя не очень люблю кино о войне, уговорила себя посмотреть «Предстояние» и «Цитадель». Вместе, сразу, за одно воскресенье. Я плакала, смеялась, снова плакала – и так весь фильм. Как же надо понимать и чувствовать мир и людей, какой бездонной душой обладать, чтобы делать то, что делает Михалков.
Не буду обманывать, я не люблю критику, потому что не очень понимаю ее предназначение. Талантливых людей она ранит, а остальным она просто не нужна. Оскара мало за этот фильм.
«Ирина Яновна, а что такое Бабий Яр?» – спросила меня сейчас хорошая умная двадцатилетняя девочка…