Моя жизнь мне иногда напоминает трикотаж. Такой мягкий, с петельками, а на изнанке – узелки и оборванные ниточки. Они ближе к телу, но их не видно.
Так и жизнь – стелет мягко, но часто жестко спать. Это как под сто матрасов положили одну горошину.
Или как на ринге. Боксеру бьют в лицо кожаными перчатками. Удар вроде как не жесткий, но иногда и челюсть выбивает.
Моя мама родила меня 13 числа. Хорошо, хоть не в пятницу. Но тоже символично. В четверг. После дождичка для многих – никогда, а для меня – навсегда. Борьба навсегда. Часто анекдот вспоминаю про одного прапорщика-командира. О том, как он с братом переболел менингитом. В анекдоте смешно. Так вот и я не должна была выжить. Но жизнь стала рингом для выживания и со-переживания. Не ела -не пила, а просто дышала. А потом 2, 5 килограмма веса превратились в человека. Руки, ноги, голова и душа. И очень хотелось завоевать мамину любовь и расположение. Однажды во дворе, мне было уже тогда лет пять, я увидела дохлую крысу. Взяла её за хвост и пошла хоронить. Откуда я тогда могла знать, что крыс не любят? И меня стали дразнить. А я плакала. Приходила домой и жаловалась. На что всегда получала сухое мамино: «разбирайся сама». Разбиралась, и не потому, что не было этих розовых рюшечек. Видимо, они не на тот характер. С ними нельзя противостоять – ВСЕМУ двору, всему МИРУ! Рюшечки – это как-то слишком сладенько. А когда приходится бороться, слишком много перца. А эта жизнь каждый раз ни на йоту не собиралась под тобой прогибаться. Она тебе – суровый нрав, а ты ей – несгибаемый характер.
Мне было 17 лет. Урок литературы. Учительница вызывала к доске. Смотрела в журнал, искала фамилию. Потом на весь класс сказала громко: «а ответит сейчас нам вот эта девочка с нестандартным лицом». И показала на меня. В советском обществе равных возможностей я опять получила вызов. Почему у всех лица нормальные? Почему курносые, с веснушками, веселые? А у меня – нестандартное. И поставили мне тогда пару. Опять же за исключительность. Они все читали Горького «Мать», а я Булгакова «Мастер и Маргарита». Мне своих революций в жизни хватало, а хотелось, чтобы всё по справедливости. Но я всегда получала только, когда нагибалась пониже. Не падала мне удача с неба и по голове не била. А один знакомый однажды сказал: «Ну, у тебя и биография!!!!» Угу!!! Рванула рано замуж (так ведь все ж так делали), уехала на Дальний Восток, работала там в местной телекомпании, «уработала» мужа, «наработала» ребенка и вернулась домой. Да что там биография!? Не оно, и не повидло. Раневская отдыхает…
Я с того момента не люблю, когда завидуют. И вранья не люблю. Чувствую его нутром, как Вильгельм Рентген свою теоретическую физику. Была бы моя воля — выжигала бы зависть и вранье каленым железом. Непримиримость. Женщине нельзя такой быть. А у меня опять борьба. Нет бы расслабиться и созерцать, созерцать, созерцать. Нет! Каждый раз приходится почему-то доказывать, что ты не чайник и не верблюд, что ты право имеешь. Какое-то время максимализм так и заставлял делать. А потом пришло спокойное понимание. Жизнь не может стоять на месте. Она и доброй быть не может. Чем больше пряников у тебя есть, тем больше кнутов ты получишь.
И чем больше «боль танцует польку на дне» тебя, тем больше ты Человек. А если парить охота – люби! Ведь как раз в любви-то еще только и можно полетать… Да еще самолетами Аэрофлота… С душой и с песнями…
Подняться над этим болотом, бросить этой жизни вызов самой и не ждать, когда она тебя отхлещет шапкой по морде. Ведь так оглядеться — сколько вокруг фальши. Сколько коварства, а они балдеют не от мира с небом голубым, а от превосходства кажущегося своей личины.
А как просто быть совсем не хитрой! Тогда и застоя в себе не ощущаешь. Омута и глади. Идешь по жизни как волна, да еще и освежаешь этот мир. А волны, они не бывают хитрыми, они спонтанные, непредсказуемые, ими ветер играет … Не скромно? Да, знаю! Не скромно. Себя иногда познаешь дерзко и смело. Зато потом, когда жизнь начинает вить из тебя веревки, ты эти веревки намыливать не собираешься. Ты просто выжимаешь из этой жизни все соки. И дышишь полной грудью. Как хорошо, что моя мама родила меня 13 числа, да еще в четверг.
