Леонид Шебаршин

Внешне он напоминал Джеймса Бонда. Статный красавец, при одном взгляде на которого понимаешь, что перед тобой человек незаурядный. Но он бы обиделся на такое сравнение, поскольку английскую разведку считал весьма посредственной, но с мастерски организованной саморекламой. Леонид Шебаршин, выходец из Марьиной Рощи, был слишком колоритен для нелегальной шпионской деятельности. Поэтому всю жизнь работал «под крышей» посольского дипломата. И, как утверждали коллеги, обладал незаурядным умом, огромной работоспособностью, энциклопедическими знаниями, великолепно владел английским, урду и хинди. А ещё был порядочен, интеллигентен и имел твёрдые принципы. Идеальный чекист.

Но как, скажите, простому парню из бандитского района пришло в голову поступать в институт востоковедения? И ведь поступил — помогли школьная медаль и социальное происхождение выходца из семьи рабочих. А после стал разведчиком, и каким! Пакистан, Индия и Иран… За работу резидентом разведки в Иране во время исламской революции он получил орден Красного Знамени. Но на взлёте карьеры Леонида Владимировича один из его сотрудников резидентуры перешёл к англичанам, тем самым поставив точку в шпионской карьере Шебаршина.

В 1988 году сменилось руководство КГБ, вместо Виктора Чебрикова председателем Комитета КГБ СССР стал Владимир Крючков, человек конкретного дела, благородный и самоотверженный, по мнению генерал-лейтенанта Госбезопасности Виталия Прилукова. Владимир Александрович долго думал, кого поставить во главе Первого Главного управления (разведки). Не прошло и трёх лет после Ирана, как Шебаршин возглавил разведку СССР. Почему Крючков избрал своим преемником именно Шебаршина? Коллеги считают, что решающую роль сыграли совместные командировки в Афганистан, где ярко проявились его смелость, мудрость, находчивость в критических ситуациях, цена которых — человеческая жизнь. Крючкова впечатляло также глубокое знание Шебаршиным проблем Ближнего и Дальнего Востока, течений в исламском мире, священных книг мусульман. Ситуация в Афганистане в то время была главной головной болью советского руководства. Крючков беспрерывно мотался между Москвой и Кабулом, а его постоянным спутником был Леонид Шебаршин.

Между тем перестройка в стране пошла вразнос, советские устои рушились на глазах. Для интеллектуала Шебаршина демократизация была желанным процессом, хотя в диссидентах он себя никогда не числил. Но став крупной фигурой, попал в вихрь событий и незаметно для себя перешёл черту, отделяющую служебную деятельность от политической, к которой был абсолютно не подготовлен. Костерил тех, кто ведёт дело к развалу страны, а в итоге фактически спас Ельцина в августе 1991 года…

Иностранные спецслужбы, особенно ЦРУ, тщательно отслеживали социально-политические процессы в СССР в ходе перестройки и появления в верхах «нового мышления». «Уже в 1986 году ЦРУ пришло к выводу, что ситуация в СССР позволяет вести открытую пропагандистскую кампанию по дискредитации КПСС и органов КГБ», — рассказывает Виталий Прилуков, генерал-лейтенант Госбезопасности. Эту кампанию активно подхватили многие российские либеральные СМИ. И это нанесло огромный удар по национальной безопасности, по государственным интересам Советского Союза. В марте 1990 года Съезд народных депутатов СССР под давлением «пятой колонны», подстрекаемой западными спецслужбами, отменил 6‑ю статью Конституции СССР, утверждающую руководящую роль КПСС в государстве и обществе. Далее с подачи Ельцина начинается «парад суверенитетов». К экономическим рычагам напористо пробиваются разного рода «приватизаторы». А 12 июня 1990 года Верховный Совет РСФСР заявил о суверенитете России.

Разведывательная машина страны, одна из лучших в мире, начинала работать вхолостую. Безвольный тряпичный Горбачёв вообще перестал считаться с мнением внешнеполитических ведомств и вёл невразумительную политику капитулянтства перед Западом. ПГУ точно информировало Кремль и Старую площадь о планах Запада в отношении СССР, но Горбачёв, словно глухарь во время тока, ничего не хотел слышать.

Леонид Мальцев, генерал-майор, был назначен начальником аналитического отдела КГБ и видел картину изнутри СССР, а Шебаршин как глава разведки — снаружи, поэтому когда друзья общались, панорама получалась полная. Шебаршин искренне верил, что можно избежать любого применения силы, а начавшийся процесс демократизации приведёт к построению обновлённого социализма в России. Однажды они вдвоём зашли в кабинет к главе КГБ Крючкову и предложили ему департизировать комитет, чтобы вывести орган из-под угрозы разрушения в пылу борьбы за власть. Их предложение не нашло понимания.

В 1990 году Первому Главному разведывательному управлению были приданы две хорошо подготовленные воинские части, подчинённые лично Шебаршину: группа «Вымпел» под командованием полковника Бескова и спецподразделение «Альфа» под командованием Героя СССР генерала Карпухина. Верхушка военно-политического руководства готовилась к своей акции ГКЧП в полном секрете. Подавляющее большинство верхушки КГБ, в том числе Шебаршин, не имели понятия о намерениях, которые вынашивались наверху. «Накануне 19 августа в два часа ночи мы были проинформированы о готовящейся спецоперации «Гром» в самой скупой форме», — вспоминает генерал-майор Леонид Мальцев. Шебаршин сразу заявил, что подчинённые ему бригады никакого участия в силовых действиях принимать не будут. «В те дни Леонид Владимирович, похоже, потерял присущую ему политическую ориентировку, совершенно сознательно поддержал Ельцина, опасаясь возврата власти Горбачёва», — рассуждает Прилуков. Ночью же Шебаршин позвонил Крючкову и уговаривал его отказаться от любых решительных действий, наивно полагая, что может вспыхнуть гражданская война. Хотя предпосылок для неё никаких не было.

Утром 19 августа на заседании коллегии КГБ было сказано о введении чрезвычайного положения в некоторых районах страны. Руководством КГБ был составлен детальный план штурма Белого дома при минимальных потерях. Выполнять его предстояло «Вымпелу» и «Альфе». Крючков отдал приказ: начать операцию. А Шебаршин, которому подчинялся спецназ разведки «Вымпел», узнав об этом, сказал: «Не вмешивайтесь!». «Альфа» одна на штурм не пошла.

Следующие три дня механизм КГБ бездействовал. «Люди находились в раздвоенном состоянии души, когда нравственный долг диктовал одно, а воинский долг — другое», — вспоминает Виталий Прилуков. Тем более все знали, что Ельцин вот-вот должен провозгласить себя Верховным Главнокомандующим ВС РСФСР. Военные просто не знали, кому подчиняться.

Свою роль сыграло неоднозначное поведение Крючкова, вызывавшее недоверие: до самых последних дней он проводил переговоры и с Ельциным, и с Горбачёвым. Именно поэтому Ельцин не был задержан. И, как говорится, переиграл Крючкова всухую. Точнее, недоиграл Крючков, который недооценил вероломства и цинизма Ельцина, подчиняющегося командам из США. Недооценил этого вероломства и Шебаршин.

А ГКЧП был создан патриотами для спасения страны, считает Виталий Прилуков. По словам самого Крючкова, это была отчаянная попытка уберечь страну от дальнейшего развала, сохранить территориальную целостность и суверенитет СССР, не допустить ещё большего развала экономики. Лауреат Нобелевской премии Жорес Алфёров писал: «Победа ГКЧП означала бы сохранение советской системы, а значит, и основ социализма в стране». Не случилось.

После бурного празднования победы демократии неизвестный её герой был назначен председателем КГБ, но всего лишь на сутки. 21 августа генерал-лейтенант Шебаршин провёл заседание коллегии КГБ в экстремальных условиях, когда на площади Дзержинского бесновалась многотысячная толпа. Шебаршин связался с Ельциным по телефону и просил приехать и успокоить толпу на площади и продублировал просьбу телеграммой. Ельцин вскоре появился там и угомонил сборище. К вечеру стало известно, что Ельцин отменил назначение Шебаршина, и уже на следующий день в кабинет на Лубянке пришёл новый назначенец — Вадим Бакатин, который объявил, что его главная задача — покончить с чекизмом. Работать с чистильщиком ни Шебаршин, ни Мальцев не пожелали, и оба ушли в отставку. Шебаршин — раз и навсегда.

Вся его дальнейшая деятельность была лишь бледной тенью прошлой. «Он мучительно переживал происходящее в стране», — вспоминает Николай Леонов, генерал-лейтенант Госбезопасности. Новую власть он не принял: сепаратизм и ползание на четверенькам перед Западом были противны душе и противоречили всей прожитой жизни. Во вновь открытой им консалтинговой фирме «Всероссийская национальная служба экономической безопасно-
сти» при биржевом банке Шебаршин издал приказ в письменной форме: держаться подальше от политических дрязг, заниматься только профессиональной деятельностью. Приказ был ответом на предложение Юрия Скокова, председателя Совета безопасности, заняться негласно мониторингом формирования в российском бизнесе влиятельных этнических центров силы, состоящих из нерусских национальностей. Надо ли говорить, что Шебаршин отказался от сомнительного предложения. Его скромный офис на Чистых Прудах представлял собой островок чекистской этики, традиций, царивших в профессиональных коллективах 1980‑х, «осколки КГБ», как их порой ядовито называли, но при этом уважали не меньше.

Очень редко его видели улыбающимся. Леонид Владимирович обратился к религии, истово крестился на каждую церковь. Что отмаливал?

Отношение к российской действительности Леонид Владимирович отразил в своих четырёх книгах, изливал в бесчисленных афоризмах. Вы можете оценить:

О перестройщиках: «Заварили кашу, а жрать нечего!»

О новых русских: «Бог, конечно, не выдаст, но от новых свиней надо держаться подальше — съедят!»

Собачья мысль: «Если укусить боязно, а лизнуть неудобно, проскули что-нибудь невнятное».

О ситуации: «Нас бросили в дерьмо, а мы хотим хорошо пахнуть».

О героях: «Не Отечество нуждается в героях, а герои — в Отечестве».

Стоит прислушаться к политическим оценкам и прогнозам человека, осознавшего роковую ошибку, совершённую в решающий для страны момент: «Сейчас единственный наш гарант независимости — ракетно-ядерный щит. Его надо холить и лелеять. До тех пор, пока он есть, связываться с Россией по-крупному никто не станет. Но наши партнёры приложат максимум усилий, чтобы его ослабить. Это стратегическая цель, от которой они не отступятся».

Леонид Владимирович Шебаршин принадлежал к той когорте государевых слуг, для которых интересы Отечества, Родины заслоняли всё остальное — личное, мелочное, материальное. Поэтому и не смог уйти тихо, не покаявшись. И сделал акт покаяния максимально публичным. Выстрелом в висок. На Троекуровское кладбище попрощаться с ним приехали полторы тысячи человек. Наверно, многие из них понимали: это был тот решительный поступок, которого Шебаршин не смог совершить в августе 1990‑го, чтобы спасти страну. «Наше время придёт, но нас оно уже не застанет».