Настоятель крошечной церквушки в Верхней Санарке делает свой собственный мёд.
По церкви деловито расхаживает мальчишка лет трёх. Курносый, загорелый, волосики пушистые и белые, как лён – настоящий деревенский постреленок, каких любили рисовать русские художники. Мама пытается хоть на время ослабить его энергичность, но разве такого удержишь возле юбки? С первого взгляда заметно, что пацан всех тут знает, и его все знают и любят.
Служба заканчивается. Во дворике возле храма иконы Божией Матери «Скоропослушница» заметное оживление: старушки местные остановились побеседовать, какие-то приезжие устроили фотосессию. Снимать есть что: деревянный храм, построенный без единого гвоздя – краса и гордость села Верхняя Санарка.
А вот и наш светлоголовый мелкий герой куда-то побежал, и ещё такой же блондин, чуть постарше, покатил на велосипеде, и девочка со скрипкой прошагала в дом…
– У нас их шестеро, – весело сообщает отец Дмитрий Кадомцев. – Даст Бог, на этом с матушкой не остановимся.
Священник в карауле
Под щебетанье младшего сына отец Дмитрий собирается в дорогу: грузит в прицеп пустые пчелиные ульи. Всё свое свободное время сельский священник посвящает этому таинству природы: добыче мёда.
– У меня дед двоюродный, родной отец моей бабушки занимался пчёлами и постоянно при встрече говорил: «Ну, когда ты займешься пчеловодством?» А потом вдруг попалась книга о пчёлах, о том, как семья работает, как у них там все устроено замечательно и гармонично. Как они меняют свое послушание. За всю свою жизнь пчела все работы, которые возможны в улье выполняет. Ну а толчком стал один прихожанин. Он увидел у меня пустые ульи и спросил: «А кто занимается?» Я ответил: «Да вот, все не могу начать». А он: «Так я вам помогу!» Мы тут же с ним съездили, купили два пчелопакета. Вот так всё и началось. Если честно, первые два полевых сезона у меня прошли как в тумане: я ничего не понимал.
Сейчас отца Дмитрия можно назвать бывалым пчеловодом: его пасека увеличилась до 12 ульев, и его приняли в свои ряды авторитетные пасечники из Пласта. Вместе они собирают караван на колёсах, грузят в тележки, прицепы и вагончики свое пчелиное добро и кочуют по полям и перелескам в поисках нектара. Периодически (согласно графику дежурств) священник заступает на сутки: караулить объединённую пасеку.
Бесстрашная команда
Пока трясёмся по просёлочным дорогам, отец Дмитрий рассказывает о своих коллегах-пасечниках. Двенадцать лет назад собралась команда единомышленников, любителей пчёл из Пласта и Верхней Санарки. С тех пор новеньких в свой коллектив они не принимают.
– Бригада разношёрстная, – пересчитывает своих отец Дмитрий. – Поп, пенсионер, слесарь с автозаправки, программист, преподаватель по авиамоделированию и даже профессор Магнитогорской консерватории. В общем, разные люди. Самый бывалый у нас дядя Саня, ему уже 65 лет. В принципе, научиться работать с пчёлами может любой. Но к этому должен быть интерес: вот как сходил однажды в горы и понял, твоё это или нет.
Впрочем, помимо жгучего интереса у начинающего пасечника должны быть деньги, ибо занятие это по нынешним временам недешёвое. Подсчитаем: один новый улей стоит пять тысяч рублей, одна рабочая пчелосемья – тоже пять. Это прямые расходы. Также нужно купить массу специфического инвентаря: рамки, стамески, дымарь, медогонку, костюм. Самая скромная пасека обойдется около ста тысяч рублей. И это только начало: потом всё это богатство нужно будет пуще глаза охранять. А ещё быть готовым ко всяким приключениям, не всегда приятным. На Youtube есть видеоролик под названием «Пчёлы наши друзья?» На нём облепленный пчёлами отец Димитрий демонстрирует последствия стихийного бедствия, когда перевернулась телега с 50 ульями.
– В тот день у меня было больше 250 ужалений, – вспоминает пасечник. – Это я только насчитал 250, потом сбился. Говорят, 400 ужалений для человека смертельны, хотя некоторые могут умереть и после одного.
Мы торопливо закрываем окна в старенькой «Ниве», и со священным городским ужасом слушаем рассказы о том, что почему-то пчёлы терпеть не могут запах лошадиного пота, и если трудовой конь подойдёт к пасеке, его могут зажалить до смерти. Такие случаи бывали, честно. А ещё полосатые не пропустят мимо ни одного гуся – налетят всем роем.
– Приехали, выгружаемся. Оп! – отец Дмитрий ловит на лету пчелу и протягивает нам показать.
Гречишный и сорняковый
– Давай руку, ужалю, это полезно!
Иногда мне кажется, что этот жизнелюбивый поп нас троллит. У него не поймёшь, где всерьёз, а где шутит.
– А чего это вы в белом подряснике? Принарядились? – спрашиваем.
– Да просто пчёлы не любят тёмные цвета, – объясняет отец Дмитрий. – И длинные чёрные волосы!
Пока наш пасечник осматривает рамки, что-то там дымит и переставляет, мы медленно (пчёлы не любят быстрых движений) передвигаемся по краю поля и фотографируем. Впереди – бескрайнее розово-фиолетовое море, это цветёт гречиха. Оказывается, после того как пчела собёрет с цветка нектар, урожайность гречихи вырастает в полтора-два раза. И фермеры сами приглашают пасечников к себе на поля. А с другими приходится договариваться: вы нас пускаете на свои медоносные поля, а мы вам часть урожая.
– Основные медоносы у нас – это кормовые культуры: донник, эспарцет, люцерна, – рассказывает отец Дмитрий Кадомцев. – С них мы получаем донниковый мёд и степное разнотравье. Есть еще мёд, собранный на лугах и на заброшенных полях, где растут разные сорняки. Правильно бы его можно назвать «сорняковый», но мы предпочитаем – «цветочный».
А вот липовых угодий в Челябинской области нет, и чтобы добыть драгоценный липовый мёд, некоторые команды уезжают на лето в Башкирию. К слову, сезон активного медосбора у нас начинается 10-12 июня и продолжается до сентября. Отец Дмитрий съезжает домой в августе. Аккурат к медовому Спасу.
Здоровый Спас
14 августа, в медовый Спас чувства священника и пчеловода приходят в абсолютную гармонию: мёд заносят в церковь и освящают. Этот Спас – самый любимый не только у отца-настоятеля, но и у местных старушек. Они на своем многолетнем опыте прочувствовали всю благодать этого праздника.
Рассказывает прихожанка Нина Шерстобитова:
– Это святое, это уже как традиция – освящать мед. Даже в советские времена коммунисты 14 августа тайком бегали в церковь с банками меда.
Мы посидели в прохладном бревенчатом храме. Получили в подарок маленькие ведёрки с искрящимся молодым мёдом. В какой-то мере и мы приложили руку к его добыче (фотографа Аню всё-таки ужалила пчела).
Мы едем домой. В наших волосах ещё держится аромат санарских лугов, в ушах стоит многотысячное жужжание и заливистый смех Кадомцевых. Я думаю, какой сегодня хороший был день. И как всё-таки чудно и чудесно устроен мир…