Говорят, что до тридцати пяти лет мы проходим дороги, которые нам никак не обойти и с которых не свернуть, как бы мы ни старались. Если все это пройти достойно и с благодарностью, то в тридцать пять лет перед человеком открывается его главная дорога. Не знаю, почему, но я в это верю.
Мне всегда казалось, что люди, умеющие понимать музыку, наделены особым даром чувствовать покой и паузы. Они как-то по-своему видят мир. Они и людей читают как музыкальное произведение, сами того не осознавая.
Об этом и о чем-то другом наш разговор с Владимиром Сафоновым, начальником Управления информационной политики Администрации города Челябинска.
Говорят, что только заглянув в будущее, человек способен оценить события своей жизни правильно. Как тебе эта мысль?
Ты знаешь, я задумывался об этом.
Давай представим, что тебе сейчас 65 лет. Какой ты? Какую картинку ты видишь? Какие слова себе говоришь?
Коварный вопрос. Я же не знаю, что будет в шестьдесят пять. Как рабочая версия, говорю себе: сделал много того, чего не надо было бы делать, но не жалею ни о чем. У меня взрослые дети, внуки, большой дом, любимая жена.
А кем ты работаешь?
Директором завода.
И по вечерам сидишь в социальных сетях в поисках своих одноклассников?
(Смеется) Ира, я даже сейчас, когда мне тридцать пять, не сижу в социальных сетях.
Почему?
Думаю, там очень любопытные люди – кто-то хочет подглядывать за чужой жизнью, кто-то там из благих и добрых побуждений, чтобы, например, поддерживать какие-то наивные отношения.
Но в Инстаграме же ты есть?
Три года назад это было новое, интересное. Друзья сказали: зарегистрируйся, мы тебе будем фотки кидать. Поначалу мне было интересно, а сейчас эйфория прошла. Я бы уже удалился оттуда, мне просто фотографии и видео жалко, я не знаю, как их сохранить на телефон, чтобы они у меня были, а в Инстаграме меня не было.
Любишь пересматривать фотографии?
Люблю, но возвращаться в прошлое не хочу.
Почему?
«По несчастью или к счастью, истина проста: никогда не возвращайтесь в прежние места. Даже если пепелище выглядит вполне, не найти того, что ищешь, ни тебе, ни мне…»
Красивые стихи Геннадия Шпаликова.
На днях составлял список фильмов для своего девятилетнего сына и решил пересмотреть «Подранки» Николая Губенко. Раньше не замечал, что это пронзительное стихотворение звучит там за кадром.
А я одну сцену из этого фильма помню особенно – когда мальчишка просит капельку супа, и героиня Гундаревой ровно капельку ему и наливает.
Слава Богу, что у меня было другое детство.
Мне, например, все детство папа приводил в пример Лерочку Авербах.
Правда что ли? И мне тоже.
Так тебе-то – понятно, ты окончил с отличием музыкальную школу, принимал участие в концертах юных пианистов, а я дальше чем «К Элизе» не продвинулась.
Если бы ты знала, Ира, как я ненавидел эти конкурсы юных дарований! Я играл хорошо, у меня были перспективы, но я терпеть этого не мог. С радостью бежал из музыкальной школы в каратэ и дзюдо. Мне было лет пятнадцать, я ходил стриженый под расческу и в спортивном костюме, и папа убедил меня, практически заставил принять участие в концерте при полном зале Оперного театра. Помню, пальцы хотел себе сломать перед этим концертом, чтобы пацаны не увидели, что я играю на рояле.
Что ты играл?
Джаз Цфасмана. Я заканчивал музыкальную школу с программой уровня второго курса музыкального училища. Меня строго воспитывал папа – я восемь лет каждый день два часа проводил за инструментом. Учителя до сих пор помнят, что я играл, а я не помню ничего. Теперь играю только Мурку.
Ты кстати знаешь, что Джон Нейгауз поставил балет на музыку Леры Авербах?
Знаю. Той осенью в Москве была премьера.
Удалось посмотреть?
Нет, я и не планировал. Из больших музыкальных форм мне ближе опера. Мне нужно, чтобы были голоса хорошие, голоса сильные и симфонический оркестр. Сейчас мы строим дом, и я говорю жене: Наташ, давай я вырою хотя бы под одной комнатой цоколь, поставлю туда хорошую акустику и буду там сидеть. Она в ответ смеется, говорит, что это моя очередная блажь.
Какая самая любимая опера?
«Кармен». Раньше я плакал в конце – настолько цепляла история. Сейчас уже понятно, чем все закончится, но музыка все равно мощная.
Тебе нравятся роковые женщины?
Мне нравятся женщины, в которых магнетизм.
У меня есть один знакомый, совсем не музыкант, финансовый директор крупного предприятия, который постоянно в машине слушает «Кармен».
Классика и машина для меня не совместимы. Поскольку я вырос в семье музыкантов, в машине у меня играет разнообразная музыка – от тяжелого рока до этнической. Мне нравится джаз, рэп, мне нравится, как звучит армянский дудук, мне нравится попса, которая вызывает у меня эмоции из 90-ых.
Меня всегда удивляет разница между поведением нашей публики и публики в театрах Лондона. Почему-то там никто не кашляет, не чихает и не перешептывается.
Терпеть не могу, когда кто-то в зале сидит и начинает отвлекать меня, я показываю всем своим видом, что мне это не нравится.
Какой город тебе близок?
Я очень уютно почувствовал себя в Мюнхене. Ощущение, будто не в первый раз. Бродил с утра до вечера по улицам и знал, куда я иду, и что там ждет. Мне нравилось заходить в кафе, разговаривать с официантами, с обслуживающим персоналом, может быть, язык, на котором я не разговаривал столько лет, и была потребность его выплеснуть, не знаю, но в Мюнхене мне было очень хорошо. Я же учился на инязе, и моим основным языком был немецкий.
На инязе всегда учились дети обеспеченных родителей.
Согласен, у нас было то же самое.
И как ты находил с ними общий язык?
Ну они же не все были мажоры, некоторые из них были нормальные: умели адекватно разговаривать с людьми, не задирали нос, не смотрели на всех свысока, не зазнавались.
Не любишь зазнаек?
Ну а кто их любит? Мой папа Анатолий Сафонов был известным в городе музыкантом, и при этом очень скромным человеком. У нас в Челябинске было два самых крутых пианиста – Макаренко и Сафонов. Макаренко в конце 80-ых уехал в Германию, Сафонов остался. Я рос в Филармонии, папа постоянно брал меня с собой. Олег Митяев тоже ходил со своим сыном под мышкой. Когда началась Перестройка, папе из Нью-Йорка звонили его друзья, говорили: Толя, переезжай, ты здесь заработаешь большие деньги, твой талант здесь будет востребован. Но папа искренне недоумевал, как он сможет уехать из этой страны. И пенял, и роптал, и все равно не уехал.
Ты легко привыкаешь к новым местам?
Не всегда одинаково, но я очень люблю путешествовать. Без путешествий я закисаю. Мы и в детстве с родителями много ездили, и родственники были разбросаны от Черного моря до Балтийского. Получается, что во мне заложена потребность в перемене мест.
Евгений Николаевич Тефтелев похож на твоего папу?
Почему ты об этом спросила? Очень похож, даже внешне. Мне понятны его решения, мне понятно, как он мыслит, мне нравятся его нестандартные реакции и его нестандартные ходы. До него были руководители, которые боялись говорить по телефону, а он все говорит по телефону, потому что скрывать нечего. С его приходом исчезла фраза: «Не по телефону». Когда начинаются разговоры, что все чиновники одинаковые, я не соглашаюсь. Мне нравится с ними работать. Я тебе честно скажу, для меня было неожиданным, когда Евгений Николаевич предложил мне остаться, но я согласился сразу же.
А как ты мог вообще так поменять свою жизнь? Столько лет на экране телевизора, ведущий самой рейтинговой программы «Личное мнение», и вдруг уход в Администрацию города.
Это было в 2011 году. Я почувствовал некий потолок: ежедневный прямой эфир, ежедневные репортажи – мне показалось, что в тележурналистике я знаю все. Когда после прямого эфира Сергей Викторович Давыдов предложил мне перейти к нему и возглавить пресс-службу, я пришел за советом к Валерию Шагиеву, моему другу и учителю. Если вы скажете остаться, я останусь, – сказал я ему. Валерий Рубисович ответил: иди, Вовка, тебе надо расти.
Работа с Тефтелевым и работа с Давыдовым сильно отличается?
Работа та же, люди разные.
А если бы мы жили в сказке, и завтра бы тебя назначили королем? Чтобы ты сделал в первую очередь?
(Смеется). Я бы вызвал трех своих сыновей, раздал бы им подзатыльники и сказал: друзья мои, с сегодняшнего дня вы принцы, ни в коем случае не зазнавайтесь. Это в первую очередь. А во вторую – пригласил бы воеводу.
Зачем?
Чтобы четко определить границы королевства.
Чтобы суметь их защитить?
Не только. Чтобы суметь их расширить.
Помнишь сказку «Волшебник изумрудного города»?
Конечно.
Каждый искал то, что было у него внутри?
Да, Ира.
Почему ты не закончил иняз?
(Улыбается). Потому что решил поработать сторожем в зоопарке.
Какие интересные у тебя повороты, Володя: детство в ленинском районе, музыкальная школа, реальные пацаны, иняз, сторож в зоопарке, телевидение, госслужба. И это мы еще не в сказке.
Я не могу тебе рассказать, как трудно мне давались некоторые повороты.
Это ты о чем?
Это я об испытаниях, которые преподносит нам жизнь.
Вчера я в очередной раз открыла Музиля «Человек без свойств», твое сходство с Ульрихом, главным героем романа, меня поразило. Знаешь, на какой фразе я вчера остановилась? «Там еще слишком много снега. На лыжах уже не взберешься, а без лыж еще рано взбираться».
Интересная фраза. Меня всегда восхищают люди, которые способны открывать в себе новые ресурсы. Жизнь меняется так быстро, и ты можешь оказаться там, где ты и не мечтал оказаться.
Ты любишь море?
Конечно, я же вырос в Новороссийске. Там жила мамина мама, и родители каждое лето отправляли нас с братом к ней.
Новороссийск – очень сильный город. Сейчас тебя тянет туда?
Я не люблю возвращаться в прошлое, я же тебе говорил. Нет там ничего, кроме наших воспоминаний. В прошлом году мы туда поехали с братом, и все оказалось не так, как в детстве. Запахи не те, ощущения не те. Получается, что от прошлого я ожидаю чего-то большего, и не нахожу этого, и все больше и больше прихожу к выводу, что жить нужно завтрашним днем, а не вчерашним.
Какая черта характера тебя особенно привлекает в людях?
Искренность.
Веришь ли ты, что мы сами можем нарисовать свое будущее?
Не только можем, но и делаем это. Одни осознанно, другие сами того не ведая.
Где ты берешь силы для нового?
В неудачах.
Пугает ли тебя неизвестность?
Ничуть. Для меня неизвестность – это азартная игра. Одна из немногих, в которую можно играть без печальных последствий.
Темной или светлой своей стороной мы притягиваем людей?
Это или что-то негативное, например, способность толкнуть близкого в спину. Или, скорее, положительные черты, такие как интуиция где-то на грани мистицизма.
С какими качествами мы рождаемся, а какие можем приобрести?
Мы рождаемся с тем генетическим материалом, который в нас заложен предками. А приобрести многие пытаются то, чего не хватает.
С какой игрой ты сравнил бы жизнь?
С шахматами. Чем дольше играешь – тем лучше получается. Поначалу часто проигрывал, сейчас все лучше получается думать на несколько ходов вперед.
Что для тебя энергия будущего?
Мои дети.
Любимое правило в арифметике?
От перемены мест слагаемых сумма не меняется.
Есть много людей в городе, которые окончили музыкальную школу, и так же как ты практически не садятся за инструмент. Если мы придумаем собрать концерт, ты примешь в нем участие?
Интересная тема, но для этого нужно очень много заниматься.
Ты бы надел бабочку, смокинг…
Ну ясно, что я не вышел бы в спортивном костюме.
И твои друзья из ленинского тоже надели бы бабочку и смокинг. И тебе не пришла бы в голову мысль ломать перед концертом пальцы.
(Смеется). Это уж точно.
Какое произведение ты бы сыграл?
«Революционный этюд Шопена». Его очень любил мой папа. Очень сложное музыкальное произведение.
Справишься?
Я не имею права не справиться.