Дорогу осилит идущий

Для чего камню нужен песок, какой процесс вызывает трепет, почему сохранили чёрного дятла и почему для работы выбраны самые красивые города челябинской области. об этом и многом другом наш разговор с со-основателем «новой строительной компании» александром николаевичем жадан.

-Говорят, что для человека важны две даты: день, когда он родился, и день, когда он понял, для чего пришёл в мир. Какая вторая для вас?
-Слёту и не ответишь. Наверное, день, когда у меня образовалась семья. Семья — это не просто семь моих последователей, это мой прадед, дед, отец. Мой сын, внук, правнук. Это передача информации из поколения в поколение, сила рода. Мой дед по отцу, Кирилло, родился на Украине, на Урал приехал в 1939 году, отсюда ушёл на войну, воевал на Западном фронте, на Восточном. Я его не застал, знаю со слов бабушки. Она всю жизнь хранила память о нём, рассказывая нам разные истории. Второй дед, мамин папа, жил рядом с нами в селе Октябрьское. Не помню, что он говорил мне, но помню, что делал. Как говорится, дети не слышат нас, дети нас видят. Дед был столяром, плотником, мог своими руками смастерить мебель, сервант, трельяж. Его рубанки до сих в моём гараже, он изготавливал их самостоятельно. Бабушкин брат работал на заводе в городе и привозил деду лезвия для рубанков. Чтобы из дерева что-то сделать красивое, рубанку нужно лезвие, а где его возьмёшь в деревне?

-Получается, что мечта быть строителем родилась ещё в детстве. У вас есть самый любимый дом из вами построенных?
-Я переживаю за каждый, от идеи до завершения. Согласно западному мышлению, человеку важен конечный результат, а у меня мышление восточное — сам процесс приносит удовольствие. Как в старом анекдоте: вам где больше нравится, там или здесь? В дороге. Так и у меня. Если вкладываешь силы и душу в процесс, результат всегда положительный. Наверное, самый любимый мой дом всё-таки первый. Иногда проезжаю мимо него и понимаю, что помню всё до деталей.

-Где это было и когда?
-После института я пришёл работать на ЧТЗ, в управление капитального строительства. Шёл 1993 год, тогда ещё при предприятиях были такие управления. Мы строили жильё для работников завода. Строили — это громко сказано, поскольку я застал последние отголоски — дом на улице Завалишина. Полгода строим, полгода ничего не делаем. Люди приходят на стройку и играют в карты. Вакуум. Через два месяца такой работы почувствовал, что мозг начал плесневеть, и вдруг начались кооперативы. Наш объект отдали на достройку в кооператив «Строитель — 7», который был создан Сергеем Анатольевичем Саченко при заводе «КПД и СК». Для меня это было новое: трёхподъездный панельный дом, я мастер на объекте, всё абсолютно с нуля. Сам формировал бригаду, оборудование, оснастку, это был живой интересный процесс. Я работал под руководством Виктора Александровича Дорогова, заслуженного строителя России. Помню, он приехал на объект, дал всем нагоняй и уехал. Мне как мастеру досталось больше других. Пара подрядчиков немного срывали сроки, и в порыве эмоций я перешёл с ними на русский язык. Уже через час понял, что переборщил. Виктор Александрович разговаривал со мной намного вежливее. И он, и Сергей Саченко были для меня примером взаимодействия с коллективом и партнёрами. Мы построили дом за пять месяцев, ни разу не играя в карты. Могли построить быстрее, но вынуждены были долго ковыряться в ростверке.

-В чём?
-В ростверке. Это верхний конструктив свайного фундамента.

-Этот этап строительного процесса вызывает у вас трепет?
-Он самый трудоёмкий, самый долгий, он не про трепет. Поскольку я монтажник, то трепет у меня появляется от возведения конструктива. Самый живой и самый видимый процесс. Дом с каждым днём растёт, окна делаются в параллель. Как только башенный кран демонтируют, дом будто бы замирает. Жизнь кипит, но она внутри, её никто не видит.

-Если наш город представить как дом, что бы вы добавили ему, чтобы в нём закипела жизнь и он заиграл разными красками?
-Мне очень нравятся набережная, парк Гагарина, бор. Наличие водной артерии в любом городе, тем более в миллионном, — это кладезь, изюминка, украшение. Главное, чтобы власти не останавливались в своём намерении. То, что делает для города Наталья Петровна Котова, заслуживает уважения. Не очень понятно, для чего когда-то в историческом центре были построены две высотки офисных зданий, думаю, что можно было этого не делать. Да, они построены на свободных местах, но эти места можно было сделать более исторически стилизованными. Архитектурно, как ансамбль, мне нравится жёлтый дом с башенками на перекрёстке улиц Кирова и Коммуны. Недавно был в Казани, удивился реконструкции околицы — на месте бывших сараев построен шикарный деловой квартал. А как они реконструировали центр! Челябинск тоже становится лучше, это заметно, мы тоже развиваем историческую компоненту, но пытаемся делать это бережно и естественно.

-Несколько лет назад вы работали главным архитектором нашего города.
-Начальником Главного управления архитектуры и градостроительства.

-Как вас туда занесло? Там же рамки, ограничения, правила, а вы производите впечатление свободолюбивого человека.
-Друг пригласил. Там действительно рамки, регламент, ограничения, за одно и то же могут ругать и не ругать, но за полтора года работы я получил колоссальный опыт, расширил взгляд, поменял кругозор. Рамки рамками, но при определённой воле к победе рамки можно обойти. Не побоюсь громкого слова, если скажу, что возможность решения государственных задач окрыляет. Чиновник может решить те задачи, которые бизнесу не под силу. Вот вам пример из настоящего времени: наша компания реализует в Озёрске проект по комплексному развитию территорий. Без участия бюджета. Мы выиграли аукцион, полностью реконструировали сети, расселили людей, реализуем проект дальше. От бюджета требуется только одно — сопровождение нас в правовом поле. Не везде чиновники в этом участвуют, видимо, есть ограничивающие рамки: этого не буду, это не хочу, это нельзя. Тем не менее всю процедуру согласования в маленьком Озёрске мы прошли за месяц, а в Челябинске это бы растянулось на полгода. Почему? Потому что есть формальный длинный путь, который изматывает и людей, и бизнес, а есть такой же честный путь, но более короткий.

-Почему у проекта по расселению ветхого жилья название «Шоколад»?
-А вы не догадываетесь? В советское время жителей закрытых городов называли «шоколадниками». И потом, это же очень красиво: на вопрос «где ты живёшь?» отвечать «я живу в шоколаде». Люди с радостью переезжают в новые дома, получая в подарок лоджии. Они переселяются в равноценные по метражу квартиры, а если кто-то хочет увеличить площадь, доплачивает со скидкой. Редко, но возникают казусные ситуации: недавно одна девушка захотела, чтобы её переселили из сорокаметровой квартиры в восьмидесятиметровую без доплаты. Но так не бывает. В Снежинске тоже была история. В тех лесах живёт чёрный дятел, редкая птица, краснокнижная. Чтобы сохранить лесную полосу, где он обитает, нам пришлось изменить проект.

-Вы строите в Озёрске, Снежинске, Кыштыме. Почему из всех городов области вы выбрали три самых красивых?
-А Златоуст вам не нравится?

-Ваши сильнее.
-С городом Снежинск у меня давняя связь, можно сказать, пуповиной. Мой бизнес-партнёр Виталий Владимирович Карпов профессионально вырос в этом городе — пришёл на стройку молодым парнем, прорабом монтажников, а вышел полноценным генподрядчиком. Заход на «Гринвилл», жилой комплекс, построенный нами в Снежинске, получился с его инициативы и его контактов. Он у нас генератор идей. Потом уже родились Озёрск и Кыштым. Города разные — Снежинск интеллигентный, Озёрск как рабочая площадка атомщиков, Кыштым уходит в глубину веков, в Демидовых. Работать одинаково интересно во всех трёх.

-Как всё начиналось, помните?
-Всё началось в «Артели-С». Это была большая компания, много подрядных организаций, начиная от землекопов и заканчивая производством бетона, монтажа, монолита и даже сантехники. В 2006 году мы выстраивали графики работы до 2012 года. В 2008 году грянул кризис, и генеральный директор компании Николай Иванович Янов решил, что в такой громадине нет необходимости. Все предприятия разошлись и начали работать самостоятельно. С точки зрения бизнеса это решение было правильным. Помню, сели с Виталием за стол, он говорит: назовём нашу компанию «Новой строительной». Так и назвали. Я благодарен людям, которые работают с нами все эти годы. Их вклад в развитие компании неоценим.

-Как вы думаете, почему в 2008 году вся строительная отрасль пострадала, а в 2020-м государство вдруг сделало барский жест и решило помогать строителям? С чем это связано?
-Думаю, с банковской системой. В 2008 году наше финансовое управление просто легло под финансовый Запад, а в пандемию решения принимались более самостоятельно. Видимо, в 2008 году было меньше финансового суверенитета. Если я правильно помню, в то время страна только рассчиталась с внешними долгами.

-Успели ли вы испугаться в этот раз?
-Мне кажется, что строительная отрасль у нас настолько своеобразная, что пугаешься каждые полгода. То обманутые дольщики, то страховки, то новый закон, то уведомления. Есть компании как большие деревья — у них запас прочности большой, а есть компании как газончик. Ровненький, ладный, но всё время в тонусе. Только подумаешь, что закрепились, как опять что-то новое.

-Вам какое дерево по душе?
-Дуб. Моя бабушка родилась в Украине и часто рассказывала, как у них за домом начиналась дубовая роща, где они с девочками прятались от жары и гадали на дубовых листочках. Баба Мотя окончила всего пять классов церковно-приходской школы, но была очень мудрой женщиной. Помню, в девятом классе я не мог решить задачу по алгебре, хотя учился хорошо. Она сказала: выйди, погуляй, отвлекись. Вышел, погулял, возвращаюсь: бабушка решила мою задачу. Помню, что мне было очень стыдно. Бабушка воспитала всех внуков и каждому из нас в наследство оставила тканый коврик.

-Получается, что ваш новый проект «Крона Парк» в посёлке Рощино — в память о бабушке?
-В память о бабе Моте я посадил на нашей даче дуб. Он растёт хорошо. А к Рощино я прикипел душой. Недалеко от города и близко с природой. Река, сосновый бор, не говоря уже о розе ветров. Изначально мы строили там панельные дома, сейчас строим дома повышенной комфортности: пять этажей, с лифтом, холлами, новый формат. Думаю, что лет через сто люди будут жить на природе, а не в высотках. Утром проснулся — соловей поёт. Планируем развить местный парк. Уверен, что эта идея у нас реализуется, поскольку с администрацией посёлка сложились добрые отношения. Было бы совсем хорошо, если бы из города до Рощино открыли линию метро. Многие люди живут в Рощино, а работают в Челябинске.

-Бывает ли у вас такое: сначала вы видите картинку, а потом она сбывается?
-Бывает, иногда понимаю, что когда-то это видел. Помните фильм «Чародеи»? Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий. Когда волшебник объясняет своему ученику, как проходить сквозь стену.

-На эту тему мне больше нравится «Тот самый Мюнхгаузен».
_Он же врун. Рассказывает, как он сам себя вытягивал из болота, и пытается всех убедить, что это правда. Он фантазёр. Как в том анекдоте про двух мужиков‑пенсионеров, которые пришли к урологу: так и ты рассказывай.

-Мне всегда интересно, почему люди, наделённые большой энергией и большими мечтами, подчёркнуто бережно и уважительно относятся к людям, у которых мечты немного о другом, а те в ответ норовят укусить больших.
-Можно я философски отвечу? На образе камней. Устойчивость больших камней осуществляется за счёт песка вокруг них. Если камень будет стоять на камне, бабка надвое сказала, насколько он будет устойчив, а если на песке — когда вокруг песчинки — простоит века. Может быть, маленьким кажется, что они отгрызут от большого кусочек и тоже станут большими?

-Ваш сын Кирилл сказал, что вы для него — направление, движение, вектор.
-Мне нравится, как двигаются мои дети. Кирилл воплощает в жизнь проект «Лепота» в элитном посёлке Завидово, в пригороде Озёрска. Дарья — архитектор. У них много новаторских идей. Я вижу, как они стараются. Дорогу осилит идущий.

-Кто вы в компании?
-Хороший вопрос. Однажды на новогоднем корпоративе ведущая попросила всех сотрудников сказать, кто они в компании. Поскольку мы строим дома, ведущая предложила каждому члену нашей команды провести ассоциацию с частью дома: кто-то сказал, что он окно, кто-то — что лоджия, кто-то, что он фундамент. Очередь дошла до меня. «Кто вы? — спросила ведущая. — Вне дома», — ответил я. Если не будет дождя, ветра, града, холода, зачем строить дом? Зачем окна, если нет ветра? Зачем крыша, если нет дождя? Я стихия, которая не даёт скучать. Для меня важно, что мы с командой единое целое.