Меня манила тайна. В студенческие годы в поиске для меня была сплошь романтика и тайна: хотелось найти в Карелии неведомо как пропавший без вести целый стрелковый полк, сформированный из наших земляков. Поэтому перед самым дипломом я отправился в Карелию один – это была моя первая поисковая «экспедиция». Разговаривал с местными жителями, изучал карты и схемы, ходил по лесам и болотам… А когда нашел останки погибших солдат, уже не мог остановиться: мои догадки подтвердились! Я знал, что там их – тысячи, безымянных, лежащих в земле полвека – вдвое больше, чем мне было на ту пору. Кто они? Откуда родом? Как погибли? Где их родные? Они такие же солдаты России, как мой дед, Шевнин Иван Иванович, пропавший без вести под Смоленском в 1941-м году, в честь которого меня назвали, и… найти которого я пока не смог.
И я стал собирать вокруг себя таких же «чокнутых» романтиков. Первым к моему «отряду» прибился Николай Иванович Филимонов, ему было тогда немного за сорок. Взрослый мужик наслушался моих рассказов и, взяв отпуск, уже через месяц отправился со мной в Карелию… Сейчас ему за 60, и он по-прежнему работает со мной, занимается поиском. Я уважаю его и восхищаюсь им. Его интерес к поиску, да и к самой жизни не угасает. За 20 лет «Булат» воспитал сотни молодых ребят, десятки мужчин и женщин побывали в наших экспедициях. И, чем бы они ни занимались в жизни, они по-прежнему – поисковики. Булатовцы.
Счастье поисковика – найденный медальон с именем солдата. Будто родственника обретаешь, которого давным-давно семья отвергла и забыла. Те, кто не был в поиске, не испытал этого потрясающего чувства – ощущения, что душа солдата благодарна тебе. Каждый поисковик его знает… Потом находишь родственников, привозишь их на место гибели солдата и видишь тот же невероятный по силе душевный отклик. Их слезы… Теперь семья полна, семейные узы восстановлены. Скажите, как можно бросить такое дело? подвиг? Героизм? подвиг в моем понимании – это то, что сделали солдаты, которых мы находим. А в поиске мы сталкиваемся с платой за этот подвиг, платой страны, которая благословила солдата на него. В своей же работе я подвига не вижу. Скорее,чувствую себя муравьем, который тащит груз много больше своего веса на протяжении многих лет, и понимает, что муравейнику еще расти и расти. Около трех тысяч солдат мы «подняли», с почестями перезахоронили, около трехсот имен определили, а на полях страны остались – миллионы.
«Булат» всегда был в числе лидеров поиска россии. Одним из первых в России поисковому движению области был присвоен государственный статус. Первыми начали поиск в Чеченской Республике. Организовывали передвижные выставки по всей Челябинской области и в городах России. Снимали фильмы, возили видеописьма и посылки своим солдатамземлякам в Чечню, и в самое пекло – Аргунское ущелье. Находили останки солдат в Чечне, Грузии, привозили их, чтобы захоронить дома, на родине. Проводили дайвинг-экспедиции. Недавно вернули на родину, к постаревшим уже детям, останки двух бойцов – Афанасия Сидорова и Николая Вдовина. Этой весной по поручению и при поддержке Губернатора провели поисковую экспедицию в Волгоградскую область, где булатовцы показали уникальный результат: подняли 60 останков и 14 медальонов! Сегодня «Булат» разработал свою программу модернизации поиска в духе времени…
Современные технологии и методики надо применять в поиске! У поисковиков Башкортостана получают развитие такие технологии, как лазерно-локационное сканирование местности, оптико-математическое моделирование, лингвистические исследования и – наконец-то, ура!!! – генная инженерия при идентификации останков!
А некоторые недоумевают: «зачем копаться в прошлом? Это ненормальное, грязное дело». Художник, пишущий историческую картину, писатель, работающий над книгой о прошедших событиях, режиссер, снимающий историческое кино, – они ведь тоже «копаются в прошлом»! Военная археология, как я определяю свою работу, – это историческое исследование, и это такой же труд, как строить дома, обучать людей, организовать предприятие. А по поводу «грязи»… Доктор, принимающий роды, «пачкается» в крови. Поисковик тоже не в стерильных условиях дает погибшему человеку вторую жизнь, возвращает память о нем в его семью, а в глобальном смысле – в семью, имя которой Человечество.
В обществе должно быть воспитано уважение к человеку не только по марке его машины, дорогому костюму, статусу и должности, но по тому, что человек знает историю своей семьи до максимально возможного колена. Люди, стремящиеся узнать историю своей семьи, рода, всегда вызывают у меня огромное уважение!
Иван Абрахин,
директор Государственного
военного историко-культурного центра «Булат»