Каждый раз, перечитывая «Анну Каренину», я нахожу в этом гениальном романе совершенно новые для себя вещи. Кем только из героев я ни была за эти годы и с кем только себя ни отождествляла, но так получилось, что ни разу, трудно поверить, но ни разу до вчерашнего дня не обратила внимания на одну замечательную фразу, оброненную Анной в самом начале бала: я не танцую, когда можно не танцевать.
Один мой друг, который необыкновенно красиво играет в покер, всегда говорит, что если игрок затих, значит, у него хорошая карта. И еще он говорит, что никогда не судит людей и не выставляет им оценки. Этот мой друг – гений. Он не был в детстве вундеркиндом, он не учился лучше всех, у него бывает грустное настроение, ему часто кажется, что все не так, но он умеет разговаривать с луной, и каждый раз, когда я говорю ему, что он гений, он смущается и бледнеет.
Из всех анекдотов про жизнь в последнее время мне почему-то вспоминается один. Ладненький такой, правдивый и пронзительно грустный. Про то, как молодые ученые решили выяснить, что же все-таки у человека развито сильнее: чувство голода или половое влечение. Для этого двух собачек на неделю закрыли в комнате и положили им кусок колбасы. Все семь дней песик ел колбасу и даже не взглянул в сторону своей соседки. Когда эксперимент закончился, молодые ученые сделали вывод, что чувство голода у всех млекопитающих намного сильнее влечения к противоположному полу. И тогда сидевший в зале старенький профессор, руководитель этого эксперимента, заслуженный и уважаемый человек, помолчав несколько минут, задал один-единственный вопрос: а вы сучку поменять не пробовали?
Все смешалось в доме Облонских. В этом Толстой прав.