Беседовать на экономические темы, да ещё с женщиной — это не для меня, увольте. В вещах этих понимаю мало и с первых же трёх слов обнаруживаю слабость того своего полушария, которое отвечает за точные науки, расчёты и вообще, простите, цифры.
Идя на беседу с заместителем Главы города по экономическим вопросам, доктором экономических наук, профессором Валентиной Антонюк, решил твёрдо: во что бы то ни стало уводить собеседницу от сугубо профессиональной тематики.
Но увести не получилось. Зато с каким удовольствием при беседе с этой умной и яркой женщиной я поймал себя на том, что не только прекрасно понимаю самые сложные вещи, о которых она говорит, но и нахожу в них своё, близкое лирическому «полушарию»…
Чьё-то наблюдение: мудрый человек объясняет сложные истины просто. Добавлю: и умеет при этом вызвать симпатию к этим истинам. И к себе, конечно.
-Валентина Сергеевна, вы ведь родом из Копейска?
— По паспорту — да, но не более. Родители мои из Кирова, мама окончила Кировский педагогический институт, папа — Свердловский горный. По распределению отправился в Копейск, начал строить шахты. Там два года проработал, я в это время родилась. Но потом его перебросили в Коркино, и начало всей моей сознательной жизни прошло именно там. Родители в Коркино живут до сих пор, и я себя без этого города не мыслю.
— Значит, Коркино — ваша «родина сердца»?
— Всё-таки Копейск иногда тоже даёт о себе знать… Когда я защищала докторскую в Московской финансовой академии, там зачитывали мои биографические данные, в том числе «место рождения — Копейск». После защиты ко мне подошёл один профессор и говорит: теперь я понимаю, почему вы учитесь в финансовой академии — вы ведь родились в городе, который происходит от слова «копейка»! На судьбе, так сказать, написано… Я его сильно разочаровала, когда рассказала, что название происходит от «копей».
— Ну, если не название родного города — что тогда предопределило ваше призвание? Почему именно финансово-экономические вопросы?
— Это долгая история. Моя мама — преподаватель физики, заслуженный учитель, сильный педагог и методист, до сих пор её ученики безо всяких усилий поступают в соответствующие ВУЗы. Конечно, она «заразила» меня любовью к физике. Я с удовольствием участвовала и побеждала в олимпиадах.
Должна сказать, что у меня есть сестра-двойняшка. Она, как и я, очень любила физику. Когда мы окончили школу — обе с золотыми медалями — встал вопрос, куда мы будем поступать. Я хотела рвануть в Москву, в «бауманку», но родители настояли, чтобы мы остались здесь и посвятили себя «малой родине». Мы с сестрой хотели поступать в медицинский, но нас резонно предупредили, что обеих не пропустят. И сестра ушла в медицину одна. А мне сказали: «Ты такая участливая, что наверняка будешь умирать и воскресать с каждым больным!» И это действительно так. Вот и пошла я в наш политехнический на экономику, поскольку родители сказали: лучшего направления, чем экономика, для женщины нет.
— И как произошёл переход от физики и медицины к экономике?
— С помощью моих замечательных преподавателей — Ревекки Нахимовны Лихтеншейн и Нинель Трофимовны Леонидовой — плавно и безболезненно. Они настолько интересно, системно, структурированно читали лекции по той же политэкономии, что я вдруг поняла удивительную вещь — можно и в экономической дисциплине найти свою… физику.
— Как это?
— А эти две науки где-то схожи: одна объясняет законы развития природы, другая — общества. Законами физики иногда легче всего объяснить законы экономические.
Скажем, закон денежного обращения поясняют с помощью закона равновесия весов. Просто, наглядно и даже красиво.
— В аспирантуру вы поехали после института?
— После окончания института четыре года проработала в нём же, а потом уже отправилась в Москву. Годы в столице вспоминаю с любовью и даже ностальгией.
— Столица искушала остаться?
— Она всегда искушает! Но тогда без прописки это было нереально. Я не сильно расстраивалась по этому поводу.
Утешала себя мыслью о семье, оставшейся в Челябинске. Кроме того, позже появилась масса поводов выезжать в Москву — конференции, семинары, гильдии финансистов… Поверите ли, даже не выбивалась из московского ритма, настолько часто там бывала.
— На периферии больше возможностей продвижения?
— Да, я исхожу из известной поговорки, что лучше быть первым на периферии, чем последним в столице.
— Может быть, это и есть истинный патриотизм! А скажите, существует ли понятие патриотизма применительно к вашей области работы — городской экономике?
— Конечно! Прежде всего — патриотизм в отношении местных товаропроизводителей.Иначе получается так: люди покупают шадринскую минералку, сибайское масло, мы увеличиваем населению зарплату, ожидая, что она превратится в доходы города, а она превращается в доходы Шадринска и Сибая. Некоторые республики поступают очень жёстко — перекрывают поток «чужих» товаров, подняв таможенные пошлины. Но это, по сути дела, путь к натурализации, путь назад. Выход один — надо стимулировать наших производителей, чтобы они тоже вывозили товары за пределы города. Вон во Владивостоке провели очень даже патриотический конкурс «Made in Владивосток». Отличная идея! Подхватить бы начинание…
Если наши трубы экспортируются далеко за границы челябинской территории, даже в другие страны — это патриотизм. Когда широкий спектр товаров выходит за черту города, когда мы отлаживаем межрегиональные и межнациональные контакты, завоёвываем чужие рынки — разве это не рождает чувство гордости?
— О каких моментах, связанных с экономической ситуацией Челябинска, вы можете говорить сегодня с такой же гордостью?
— Когда в Челябинске проходила сессия мэров, заместитель главы Ростова-на-Дону удивлялся, что по многим позициям наши цены ниже: например, тарифы на воду в два с половиной раза меньше, чем у них. А они ведь на Дону стоят!
С муниципальным заказом дело сдвинулось с мёртвой точки, и это очень радует. Сколько приходилось внушать: бюджетные деньги должны быть распределены на конкурсной, открытой, прозрачной основе или через мониторинг цен! Сегодня это стало реальностью.
Очень беспокоит ситуация с ипотечным кредитом…
— Животрепещущая тема! Расскажите, пожалуйста, — я тоже лицо заинтересованное… Есть оптимистичные прогнозы в отношении ипотеки?
— Ох, как говорил один мудрец — знания мои пессимистичны, а вера моя оптимистична.
— Гениально! Лучше не скажешь. Но всё-таки — поподробнее…
— Мы подвластны федеральному уровню. Если там примут закон, позволяющий сократить первоначальный взнос за жильё до пятнадцати, ну, пусть двадцати процентов, сразу будет значительный рост спроса. Тогда, при сроке кредита, растянутом на двадцать семь лет, рядовой человек будет безболезненно выплачивать по две-три тысячи в месяц. Без федерального закона мы можем внедрять только пилотные проекты, связанные с минимализацией затрат застройщиков и софинансированием покупки жилья для бюджетников.
— Валентина Сергеевна, вы сама по натуре — зависимый человек?
— Жить в обществе и быть свободным от общества невозможно — классик прав. Свобода и независимость — вещи весьма хрупкие. Для меня главной всегда была свобода распоряжаться собственным временем и мыслями. Когда Вячеслав Михайлович Тарасов пригласил меня на должность своего заместителя по экономическим вопросам, я работала заведующей кафедрой экономики ЧГПУ. И понимала, что, придя сюда, жертвую свободой времени, но зато выигрываю возможность воплощать свои мысли на практике. Здесь на многие вещи приходится смотреть по-иному. Я осознала, что до этого ряд положений высказывала, так сказать, теоретически.
— Расскажите о ваших диссертациях.
— В первой — кандидатской — анализировались региональные проблемы использования трудовых ресурсов. Кстати, эта работа в восемьдесят седьмом году шла под грифом «Для служебного пользования».
— Почти «совершенно секретно»! А в чём была причина?
— Только в одной цифре! Я взяла её в Госкомстате: уровень безработицы в стране на то время. Со второй диссертацией в этом плане было легче. Я её защищала в 1999 году, работала по региональным проблемам макроэкономического регулирования. К тому времени в экономике уже, конечно, не было «закрытых» цифр. Сегодня, слава Богу, есть доступ ко всем данным. Поэтому я завидую современным исследователям.
— А сегодняшнему поколению в чём-то завидуете?
— Сегодняшние молодые люди живут совершенно в ином мире, нежели мы в их время. Живут в условиях рыночной экономики, получают возможность свободно мыслить, рискованно поступать. Я готова у них учиться!
— И у дочери своей учитесь?
— Я научилась за время её воспитания одной важной вещи. Это парадокс: научилась не учить. Потому что поняла: она хочет обжигаться на своих ошибках, а не на моих. Пусть она эти ошибки потом рассказывает мне, не для упрёков или разбирательств, а чтобы её просто выслушали.
Дочка закончила ЮУРГУ, сказала, что из Челябинска ни ногой — не могу, мол, жить без вас с папой. Для родительского сердца такие слова — лучшая награда. В плане специальности пошла по моим стопам, сейчас работает в Челябинсвестбанке.
— Валентина Сергеевна, я хотел бы задать вам совсем не эксклюзивный вопрос, часто практикуемый в моих интервью. Что для вас важнее — семья или работа? Знаете, большинство моих собеседников, как ни странно, отвечали: «Работа». Как вы думаете, может, они сглазить боятся?
— А большинство ваших собеседников, наверняка, были мужчинами?
— Надо полагать.
— Ну вот, вы сами и ответили. Конечно, у женщины общий фон задаёт семья. Но иногда я думаю, что мне хотелось бы гармонии и там, и там. Этакая всеядность, да? Просто семья, как ни крути, первоначало. Как начинается день дома, так он продолжится и на работе. Хороший афоризм есть: успех приходит не к тому, кто рано встаёт, а к тому, кто встал в хорошем настроении. Я пытаюсь придерживаться этой мысли.
— Что в людях больше всего цените?
— Порядочность. Неболтливость. Оригинальность мышления. Преданность. Умение любить.
— Ну, вот, кажется, подошли к лирике… Вы в одной из своих многочисленных работ написали: «Цифры не всегда скучны». Скажите, насколько физик (не говоря уже об экономисте) может быть лириком? И, если уж экономика соотносится, как вы сказали, с физикой — нет ли там случайно и поэзии?
— Насчёт физики: когда Нильс Бор предложил модель атома, Альберт Эйнштейн сказал, что это высшая музыкальность в области мысли. Поэзия и музыка есть везде.
Вот мы год назад разработали положение, связанное с промышленной политикой, и в нём разбили все предприятия на три группы. Первая: те, что используют наши ресурсы, производя что-то в Челябинске, и реализуют товар за пределами города — самые выгодные для городской экономики. Чёрная металлургия, например. Вторая: тоже создают товар здесь, используя наши ресурсы, но реализуют тут же, в городе — тоже полезные. И третья: ресурсы не городские, производят не у нас, а реализуют здесь — самые невыгодные для города. Выкачивают наши средства. Так вот, знаете, как мы каждую из групп окрестили? Первую — «локомотивы», вторую — «рельсы», а третью… «пылесосы». Не совсем лирика, но ведь поэзия?
Что касается настоящей лирики, я без неё долго не могу. Очень люблю девятнадцатый век, наверное, это планка, которую ещё никто не перерос. Фет, Полонский, Некрасов…
И есть ещё одно стихотворение, которое особо примкнуло к сердцу, оно сопровождает меня всю жизнь. Это Юрий Левитанский:
Всего и надо, что вглядеться, — Боже мой,
всего и дела, что внимательно вглядеться, —
и не уйдёшь, и никуда уже не деться
от этих глаз, от их внезапной глубины…
…О, мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,
за то, что суетно так жили, так спешили,
что и не знаете, чего себя лишили,
и не узнаете, и в этом вся печаль…
Это пронзительные строки о жизни, которая за пустяками проходит мимо, о суетности, за которой до поры до времени не видно главного.
— Что же может спасти от этой суетности, на какой крючок, по-вашему, «ловить» жизнь, чтобы не проходила напрасно?
— Пожалуй, самое главное — выбрать в ней основную линию и всегда видеть главную цель. Я вот, например, определила, что мне нужно найти себя не в общественном плане, в том же ВЛКСМ, а именно в профессиональной научной работе. Это очень нелёгкий путь, он не сразу даёт отдачу, но я его предпочла и всегда шла в соответствии с ним. Потому что, когда не знаешь, в какой бухте бросить якорь, любой ветер — попутный.
— Но всё-таки — как отдыхаете, как разгружаетесь, что даёт ощущение полноты жизни в минуты досуга?
— Тут я не оригинальна — спорт. В молодости это была лёгкая атлетика и лыжи, сейчас — большой теннис. И плавание. Летом обязательно отдыхаю на наших, уральских, озёрах… Публичная работа весьма утомляет, и мне необходим отдых в сосновом бору у озера, когда кругом только самые близкие люди: моя семья и друзья. «Дикий» отдых в этом отношении незаменим.
— У вас есть слабости?
— Наверное, некоторая сентиментальность.
— Скажите откровенно: женщина-хозяйственник, по вашему мнению, часто может работать лучше и гибче мужчины?
— У меня одно глубокое убеждение: работая на таком месте, женщина должна всё делать в два раза лучше, чтобы мужчины её оценили только наполовину.
— Не максимализм ли это, Валентина Сергеевна?
— А вы разве ещё не поняли? Я прирождённая максималистка! Хочешь получить максимум — требуй невозможного!
— Получить максимум? Как-то слишком оптимистично для человека с «пессимистичным знанием»…
— Не забывайте о моей вере!
