Об их браке долгое время ходило множество некрасивых сплетен. Многие расценили этот брак как карьерный шаг оперной певицы, несмотря на ее невероятную к тому времени популярность и востребованность. Ей говорили прямо в лицо: «Все с тобой понятно – ловко провернула карьерные дела. А что, права – свалила из страны с непонятным будущим, нашла себе богатенького мужа, который обеспечит карьеру. Вот только не забывай, что такой брак долго не продлится. Как быстро вы все склеили, так же скоро это и закончится». На все эти выпады Любовь Казарновская отвечала одно и то же: «Поживем – увидим…» К слову сказать, не все знают, что сразу после свадьбы Роберт принял решение прекратить свою работу в импресарской конторе. «Знаешь, я к своим подопечным всегда относился очень честно. А сейчас, когда у меня жена – певица, все другие певцы, а тем более сопрано, будут говорить: «Ну конечно, лучшие-то куски он ей отдает». Но я не хочу, чтобы было так, и поэтому официально работать там больше не буду. Мне перестанут доверять, да и сам я не смогу себе доверять». Со временем все кривотолки смолкли, а любовь между этими двумя людьми сохранилась и длится вот уже более двадцати лет.
Их встреча случилась, когда они оба уже прошли через ряд личных испытаний. «В школе мальчики на меня вообще не обращали внимания. Внешне я была, мягко говоря, неказистая – лицо совсем непривлекательное, все части тела существовали как-то сами по себе, – вспоминает Любовь Казарновская. – А потом вдруг, по словам мамы, «дите собралось и стало складненьким». Одноклассники сразу среагировали: «Вот это да, обезьянка-то наша в красавицу превратилась!». А в Гнесинском училище я уже считалась первой красавицей, от молодых людей отбоя не было. Мама, смеясь, говорила: «За нашей Любой всегда хвост ухажеров тянется». Но все эти воздыхатели были мне безразличны, я лишь легкомысленно с ними кокетничала. Никто из них ее глубоко не затрагивал… Пока в ее жизни не появился мужчина, и это была та самая первая любовь. Но все осложнялось одним роковым обстоятельством – он был женат. Любовь, воспитанная в семье с традиционными патриархальными устоями, просто не могла разрешить себе разрушить чужую семью. Решение расстаться она принимала очень сложно, а однажды, просто сжав зубы, сказала вслух – нет. Он был потрясен, а спустя несколько дней позвонил ей из-за границы: «Я тебя очень люблю, ты самая большая любовь в моей жизни, но… ты права. На какие страдания я обрек бы свою семью, если бы мы с тобой продолжили отношения? Я благодарен тебе за то, что ты сделала этот шаг, сам я никогда не смог бы тебе такое сказать. Знаю: для нас обоих этот разрыв – харакири, травма на всю жизнь, но, наверное, это правильно…». В тот день они проговорили по телефону несколько часов, не сдерживая слез. Тогда ей казалось, что этот разрыв – крах всей ее жизни, но судьба распорядилась иначе.
Роберт появился в ее жизни в 1989 году. Это был самый расцвет горбачевской эпохи, когда рухнул «железный занавес», и советские люди, наконец, получили возможность общаться с иностранцами. В то время Любовь Казарновская уже работала в Мариинском театре. Именно в это время в Санкт-Петербург вместе со своим шефом приехал представитель крупной австрийской импресарской компании господин Роберт Росцик, чтобы прослушать новое поколение певцов из Советского Союза и пригласить их выступать в Венской опере. Любовь Казарновская оказалась в числе двенадцати человек, отобранных для такого прослушивания. Именно после этого начались частые звонки Роберта, они подолгу болтали, обнаруживая, как схожи их вкусы и взгляды на музыку, на певцов, на дирижеров. Но для оперной певицы каждый его звонок неожиданность, она думает – наверное, так принято по отношению к новым артистам.
Только после их встречи в Вене становится очевидно – Роберт проявляет к ней интерес именно как к женщине, провожает в гостиницу, приглашает в ресторан, дарит цветы, общение между ними происходит на русском. Из первых встреч она узнает, что Роберт – наполовину хорват, из семьи с аристократическими корнями. Его отец, профессор из Югославии, преподавал в Венском университете и отлично знал русский, а сам Роберт, выросший на Пушкине и Шаляпине, поступил в Венский университет на факультет славистики, стажировался в МГУ. Очень скоро тот факт, что эти мужчина и женщина не просто приятны и симпатичны друг другу, а у них начинается настоящий роман, не вызывает сомнений. На прослушивании Любовь поет очень удачно и вскоре подписывает первый в своей жизни контракт.
Спустя короткое время певицу приглашают на очередной круг прослушивания – в Цюрихскую и Амстердамскую оперы, в театр «Ла Скала». А с Робертом у них уже что-то очень серьезное. Им действительно необыкновенно хорошо вместе, они буквально понимают друг друга с полуслова, слышат будто изнутри. Роберт все чаще приезжает в Россию – разлука становится просто невыносимой.
Уезжая, он бесконечно звонит ей из всех городов, в которых находится, а она с нетерпением ждет этих звонков. Телефонные счета у него накручиваются невообразимые. Наконец во время одного из своих приездов Роберт говорит: «У нас сложная ситуация – ты работаешь в России, я живу за рубежом, но, знаешь, так существовать я больше не могу. Хочу, чтобы мы были вместе, а поэтому нам обязательно нужно соединиться браком. Предлагаю тебе стать моей женой…». Любовь тут же рассказывает об этом своей семье. Мама в панике: «Ты с ума сошла?! Разве не понимаешь, что иностранцы – это совсем другая ментальность, другой мир. Такие союзы неизбежно ведут к катастрофе и кончаются крахом». А в Вене его мама смотрит на русскую красавицу с явной настороженностью: «Что же, все ясно – русская девушка жаждет выйти замуж за австрийца», но уже скоро сдается: «Боже мой, да вы просто созданы друг для друга! Впервые вижу, чтобы люди настолько во всем совпадали – одинаково рассуждали, одновременно, с одного слова, начинали говорить, любили одну и ту же еду. У вас просто единое нутро, будто вы дети общих родителей. Ну что ж, пробуйте создать семью. Дай вам Бог…». Роберт вручает кольца, они надевают их друг другу в знак обручения, и… начинаются настоящие мытарства.
Они принимают решение сыграть свадьбу в Ленинграде, собирают необходимые документы, вплоть до разрешения на брак от австрийского правительства, приходят с этой внушительной папкой в ЗАГС и вдруг: «Нет, так не пойдет. Невесте следует прислать вам вызов, и у вас должна быть проставлена специальная виза на заключение брака. Подтвержденная нашим ОВИРом и консульским отделом в Австрии. То есть вы подаете заявление, потом уезжаете в свою страну, а Любовь остается здесь. И затем вызывает вас на заключение брака». – «И сколько это будет длиться?» – интересуются влюбленные. «От полугода до года». Роберт уезжает в Вену, а Любовь отправляется на очередные прослушивания в зарубежные театры. Вторая попытка оформить отношения уже в Вене тоже заканчивается неудачей: «Все очень хорошо. Только единственная проблема – невеста должна получить разрешение на брак с иностранцем из советского посольства в Вене». Тогда, в 1889-м году, это было все равно, что стучаться головой в кирпичную стену.
В это время Роберт со своим шефом готовят огромный благотворительный концерт в Большом театре, куда приглашены множество мировых звезд оперы. Естественно, в советском посольстве он был персоной очень почитаемой – после такого мероприятия собираются огромные средства. Пользуясь своим положением, Роберт подходит к атташе по культуре и говорит: Я собираюсь жениться. На русской певице. – О-о, как хорошо. А кто она? – Любовь Казарновская. Чиновник меняется в лице – как они могут отпустить молодую перспективную солистку на взлете карьеры. И Роберт не выдерживает: «Никакой перестройки у вас нет, это все ля-ля. Вы по-прежнему живете по старым, диким канонам советского режима, а потому я не хочу иметь с вами никаких дел. И в вашем Большом театре ничего делать не стану». Через день раздался звонок из советского посольства: «Роберт, мы тут с товарищами посоветовались и приняли решение: мы можем дать Любови Казарновской необходимый документ». И 21 апреля 1989 года свадьба, наконец, состоялась – красивая, пышная, долгожданная.
Но и на этом испытания их отношений и чувств не закончились. Любовь репетирует в Вене, Роберт уезжает в Москву готовить концерт Пласидо Доминго. Вдруг в Вене прямо в разгар репетиции раздается звонок: «Люба, твоей маме нехорошо, ты должна срочно вылететь в Россию…». Она срывается и бежит в посольство, всеми правдами и неправдами получает разрешение и уже в московском аэропорту видит глаза папы и Роберта – случилось непоправимое, мамы нет. Для певицы это был дикий стресс – с мамой ее связывали очень близкие отношения. На нервной почве у певицы открывается бронхиальная астма, в горле непроходящее ощущение застрявшего комка. В слезах она говорит Роберту: «Не хочу больше петь, мне это неинтересно». Но вместо возражений и отговоров она слышит: «Ну и не надо. Не пой. Будем заниматься другими делами. Можно и режиссурой заняться, и дирижированием. Ты сумеешь». Потом он рассказывал, что, предлагая это, внутренне улыбался, потому что понимал – от пения Любовь оторвать невозможно, а астматические приступы со временем можно пролечить. И действительно, вскоре болезнь отступила. Роберт в это время втихаря договорился с пианисткой: «Разве Люба сможет жить без пения?! Давай начнем хотя бы по пять минут в день с ней заниматься». Потихонечку занятия растянулись до десяти минут, затем до четверти часа, и вдруг… Любовь спела всю партию Елизаветы из «Дона Карлоса». В тот момент она еще раз поняла, какой исключительный человек находится рядом с ней.
А как вел себя Роберт, когда у них родился сын… Любовь Казарновская в то время получила очень интересный контракт в Америке, в «Метрополитен-опера», и семья вынуждена была улететь в Сан-Франциско. Трехмесячный ребенок просыпался в 4-5 утра, а Любе, чтобы нормально репетировать, надо было высыпаться. Роберт каждое утро подхватывал малыша и гулял с ним по городу. Она отдавала себе отчет в том, что для оперной певицы работа после родов непредсказуема. Гормональная перестройка организма может привести к изменению голоса, а значит, к завершению карьеры. Также осознавала, что, решившись рожать, неизбежно будут иметь место отмены контрактов. И все же сомнений, рожать или не рожать, не было. «Андрей – ребенок любви, и, когда он во мне появился, я сказала себе: «Возможно, это единственный шанс, который дает Господь, не использовать его невозможно». И абсолютно спокойно пошла на это, отказавшись от четырех прекрасных контрактов. Многие отговаривали: «Что ты делаешь?! Зачем? Надо думать о карьере, тем более что она у тебя на взлете. А все остальное уже как получится». Но я отвечала: «Нет. Такое посылается не каждому и не каждый день. Если так сложилось, буду рожать!». И родила – такого замечательного мальчишку, такой сладкий комочек. Сейчас уже этому «комочку» двадцать с лишним лет, он учится в колледже при консерватории по классу скрипки, в будущем хочет стать симфоническим дирижером», – говорит Любовь Казарновская.
Сегодня эта яркая пара в мире шоу-бизнеса признана едва ли не образцовой – настолько трепетные отношения сохранились между супругами спустя двадцать пять лет совместной жизни, именно столько они вместе. И, несмотря на частые перелеты из Европы в Москву – они постоянно рядом, Роберт сопровождает ее на всех съемках. Его даже называют талисманом проекта «Точь-в-точь», в жюри которого уже четвертый год блистает Любовь Казарновская. Если замечают, что Роберта нет, даже расстраиваются: «Значит, сегодня будет какая-то лажа». Она всех успокаивает: «Нет-нет, он сейчас придет». «Господь, видимо, так распорядился, что мы с Робертом не только партнеры, влюбленные супруги, но еще и очень похожие люди, большие друзья», – с трепетом делится Любовь Казарновская. – Ты мне необходим как воздух, – говорит она ему, а он отвечает – а ты мне.
