профессор Южно-Уральского государственного университета
Моя жизнь круто изменилась в 14 лет. Тогда мы с семьей жили в городе Василькове Киевской области, где служил мой отец, он у меня был военным. Одним из моих любимых мест была свалка авиационных двигателей, где я с друзьями облюбовал запаянные клапаны, которые применяются для охлаждения моторов на больших высотах. Мы вскрывали клапан, ставили его в жестяную банку и заливали водой. После чего отходили и с безопасного расстояния восторженно наблюдали, как вследствие сое-динения металлического натрия с водой взмывало ввысь двухметровое пламя.
Как-то раз для меня эта игра закончилась печально. Пламени все не было, хоть я и залил клапан водой. Непроизвольно я над ним наклонился, и в этот миг из сопла вырвался огонь, который и погрузил меня в темноту на всю оставшуюся жизнь.
Казалось, все кончено. Как теперь жить?! Зачем?! Жизнь будто утратила смысл. Но судьба свела меня с раненым солдатом Михаилом Агеевым, который из-за взрывной шашки не только потерял зрение, но и кисти обеих рук. Он случайно узнал, что мне нужна слизистая ткань для питания обожженных глаз. Без колебаний Михаил согласился на болезненную операцию. Этот поступок, казалось бы, чужого человека заставил меня осознать свой эгоизм по отношению к окружающим и, особенно, к своим родителям. После того случая, я больше никогда не допускал жалости по отношению к себе.
Один из самых ярких моментов в моей жизни стало знакомство с Ольгой, моей будущей супругой. Случайная встреча перевернула мою жизнь. Я обрел женщину, ставшую матерью моих детей и надежным соратником. Наш роман закрутился стремительно: прогулки по вечерней Москве, походы в Большой театр, на концерты и танцы, катания на коньках, долгие беседы на самые разные темы. Я в прямом и переносном смысле носил ее на руках, дарил цветы и подарки, играл на аккордеоне и пел для нее песни, сочинял стихотворения.
Хоть у нас и не было свадьбы как таковой, но все равно этот день получился праздничным. Это было 9 мая, в МГУ проходил большой карнавал, который мы между собой посчитали устроенным в нашу честь. А вечером по всей Москве загремели праздничные залпы. В тот момент я вспомнил салют в 1945 году, ознаменовавший победу Советского Союза над фашистской Германией. Тогда мне было 12 лет, и я еще мог видеть. Я обнимал Ольгу, слушал мириады хлопков в небе и вдруг мир снова стал красочным и ярким.
Стать философом – это одно из моих самых важных и правильных решений. С детства я мечтал стать историком, но как-то раз на занятиях физикой мы проходили оптику, и репетитор задал мне вопрос: «Почему человек видит мир в красках?» Я после этого долго думал: является ли мир на самом деле таким красочным, если человек не смотрит на него, мир такой же красивый или нет? Мне показалось это любопытным. Я начал думать, если я стану историком, то я никогда не буду философом. Если наоборот, то эти две специальности легко уживаются и дополняют друг друга. В итоге я принял решение поступать на философский факультет.
На изучение вопроса о бессмертии меня подтолкнула сама жизнь. На старших курсах я писал курсовые работы о категориях закона и закономерности. Одним из важнейших результатов изучения этого вопроса стало осознание факта, что любой закон зависит от меняющихся условий, в которых он осуществляется. И, самое главное, многие из этих условий непосредственно зависят от разумной деятельности самих людей.
Эти размышления о законах природы совпали с 4 октяб-ря, когда в СССР был запущен первый искусственный спутник Земли на орбиту. По всей стране царили энтузиазм, воодушевление, радость. Было очевидно, что перед человечеством открылась перспектива освоения космоса. Осуществилось одно из заветных желаний, которое раньше казалось несбыточным. Ведь закон тяготения обрек людей передвигаться исключительно по земле, но вмешались обстоятельства. И вот уже человек покорил небо с помощью самолета, а спустя годы полетел в космос.
Но основным толчком к мысли о получении безграничной жизни послужило рождение дочери и те переживания, которые вызвала во мне внезапная мысль о роковом конце только что явившегося в мир родного и такого беззащитного малыша. Я не мог с этим смириться. Почему люди, достигшие таких выдающихся успехов в самых различных областях науки и техники, мирятся с фатальностью своего существования и не принимают никаких серьезных мер для противодействия этому? Разве нельзя и в данном случае попытаться так изменить условия действия законов, которые обусловливают старение, чтобы они стали действовать иначе и перестали приводить к столь трагическому исходу?
Я делаю основную ставку на науку. Расшифровка генома человека, клонирование, выращивание новых частей тела, регенерация стволовых клеток, нанотехнологии, крионика, занесение разума и эмоций на компьютер и другие дос-тижения современной науки – все это приближает день ИКС, когда встреча человека с бессмертием перестанет быть просто фантазией ученых и философов.
Некоторое опасение у меня вызывает стоимость обретения бессмертия, так как наверняка первоначально это будет привилегией богатых. Будет верхом бессмыслия, если кто-то получит бессмертие, а другие – нет. Это так же, как стать счастливым среди несчастных.
На Земле не станет сразу 100 миллиардов бессмертных, для этого понадобятся столетия. Поэтому места хватит для всех. На Земле еще много необжитой территории, в том числе, в перспективе можно строить жилые платформы в океане. И, естественно, большое значение будет играть освоение безграничного космоса и его заселение. Вопросы с обеспечением населения едой или водой нужно будет решать также по мере поступления проблемы.
Люди уже собираются колонизировать Красную планету через десять лет. Разве кто-то в здравом уме мог подумать, что это станет правдой, когда в 1950-м году читал «Хроники Марса» Рэя Брэдбери. Вопрос бессмертия – это вопрос времени.
