Ореол секретности вокруг службы государственной безопасности – явление перманентное. Защищать интересы державы от излишне любопытствующих – не просто в интересах службы, это одно из обязательных условий. И конечно, бойцы невидимого фронта крайне неохотно говорят о себе, даже если человек от природы наделен харизматичностью, обаянием и талантом располагать к себе собеседника. Тем ценнее раскрытые журналисту факты биографии чекиста, прямо скажем, не рядового статуса – генерал-лейтенанта, начальника управления ФСБ России по Челябинской области Сергея Старицына.
Отправляясь к нему на интервью «без галстука», знала, что в генеральском мундире при параде Сергея Геннадьевича лицезреть не придется. Но и «без галстука» его увидеть тоже не удалось. Не то чтобы человек был «застегнут на все пуговицы», нет. Но ощутимо чувствовалось: каждое слово он говорит взвешенно, продуманно и отточено. Ничего лишнего.
Сергей Геннадьевич, можно вот так прямо в лоб: где родились, учились, чем в детстве увлекались? Или это военная тайна?
Да никаких секретов нет. Родился в Карталах, 17 лет там прожил, закончил школу. В маленьких городах жизнь течет примерно одинаково. Для мальчишек основной круг увлечений – спорт, футбол-хоккей, баскетбол-волейбол. Вот всем этим мы и занимались с друзьями. Для нас интереснее было не сидеть где-то там в подворотнях, курить или попивать что-то, а пойти в спортзал, побросать мячик, поиграть. Так мы и выросли.
А кто был главным примером в жизни?
Это был мой дед. Фронтовик, прошел всю войну. Его призвали в армию в июле 1941 года, рядовым, а закончил воевать в Берлине, артиллерийским капитаном. Награжден орденами, медалями, заслуженный человек. Вырастил пятерых детей, поставил всех на ноги, всем дал высшее образование. Мой дед для меня всегда был примером честного отношения к людям, к своим близким, к тому делу, которым занимаешься. Я стараюсь быть именно таким по жизни…
Как получилось, что вы стали «государевым человеком»?
В наши годы – шестидесятые-семидесятые – мальчишки мечтали быть космонавтами, летчиками, моряками. Став постарше, – инженерами. Причем, быть инженером в то время было не только интересно, но и престижно. И после школы я сразу поступил в Новосибирский электротехнический институт на специальность инженера-энергетика. Окончил его, три года проработал в конструкторском бюро. Никогда не примерял на себя профессиональную чекистскую деятельность, но так получилось, что в один прекрасный момент мне такое предложение сделали. Я, подумав, решил: почему не попробовать? О чекистской работе в советские годы было известно немного, но были фильмы, был некий романтический ореол, была тайна профессии. Наверное, это и стало отправной точкой в выборе дальнейшей судьбы. Должен сказать, что в этом своем выборе я ни разу ее разочаровался и считаю, что сделал правильный шаг.
Над чем работали в конструкторском бюро?
Мы занимались ремонтом энергооборудования. Я пришел туда работать в августе 1984 года и попал в самый разгар кампании по модернизации тепловых станций. Для меня это была очень большая школа, я практически усваивал, что значит для страны надежная энергетика. Было много командировок. Я посчитал: за год порядка 140 дней проводил на выезде в разных городах Советского Союза, от Петропавловска-Камчатского до Харькова, вот такая была география поездок. Но это уже был закат Советского Союза, и масштабно развернувшаяся кампания по модернизации всего энергетического хозяйства так и не была завершена. И сегодня, к сожалению, приходится констатировать, что износ оборудования на энергетических объектах страны очень высокий, и ситуацию необходимо исправлять.
Но ведь на века же строили!
То, что сделал Советский Союз, имеет очень большой запас прочности. Но многие сегодняшние проблемы возникли потому, что вместо того, чтобы развивать собственную энергетическую, да и любую инфраструктуру, которая создает экономический потенциал державы, мы продолжаем выжимать максимальную выгоду из того, что было сделано нашими отцами. Не заботясь о том, что рано или поздно это приведет к каким-то неблагоприятным последствиям. Характерный пример – Саяно-Шушенская ГЭС. Эксплуатировали, не заботясь о том, в каком состоянии находится оборудование, выжимали по максимуму… Чем это кончилось, известно.
Сейчас энергобезопасность поставлена во главу угла. И вам, как специалисту в энергетике и одновременно специалисту в вопросах безопасности, наверняка приходится эти две сферы совмещать в своей работе.
Безусловно. Для нашего ведомства вопросы предотвращения техногенных происшествий являются крайне важными, и мы в повседневной деятельности занимаемся ими регулярно. На территории Челябинской области стратегически важных объектов достаточно, и это является для нас серьезным предметом профессионального внимания. В частности, мы активно работали с руководством области по ряду водохранилищ, чтобы эти объекты сохранили свою техническую функциональность. У нас это получилось, и все проблемы с помощью федерального центра и областных властей будут решены.
Старая поговорка гласит, что плох солдат, который не мечтает стать генералом. Вы им стали. Насколько для вас важны карьерные устремления?
Когда я пришел на службу в органы безопасности, честно говоря, и не думал, как будет складываться карьера. Пришел, работал. То, что от меня зависело, старался делать максимально эффективно. И даже когда появились более серьезные карьерные перспективы, это не изменило моего внутреннего отношения к работе. Если ты пришел на свое место, значит должен выполнять стоящие перед тобой задачи как положено. Если нужно – с самоотдачей, если нужно – творчески. Вот, собственно говоря, и все секреты.
На таком серьезном посту рабочий день, наверное, длится круглосуточно. Как обычно рабочее утро начинаете? Чашка кофе, подборка газет?
Да, бывает, что рабочий день из недели в неделю переходит без выходных. И даже ночью приходится какие-то задачи, вопросы решать – в зависимости от обстоятельств. А утро начинается не с газет, а с получения почты. Я эту почту просматриваю. Потом доклады, рапорты и текущие повседневные дела.
Вы пользуетесь Интернетом, смартфоном, какими-то техническими девайсами?
Только не на работе. У нас достаточно жесткие ограничения. А в быту, конечно, пользуюсь каждый день. Айфон есть. Понятно, что с ним делать. Но честно говоря, мне хватает тех технических ресурсов, которые предоставляет Интернет. Не нужно ничего лишнего.
Обычно военные люди испытывают особую тягу к оружию – холодному, огнестрельному. Некоторые даже коллекционируют его. У вас есть подобные увлечения?
Я в этом плане, может быть, нетипичный офицер. К оружию отношусь очень спокойно. Хотя у меня есть наградное оружие – от директора ФСБ России Александра Бортникова. Мне достаточно того, что с разной периодичностью тренируюсь со служебным пистолетом, а если потребуется – и с автоматом. Бывали случаи, когда стрелял из гранатомета, разных пулеметов. Но к оружию абсолютно равнодушен. Если хотите, я пацифист. В книге американского писателя Джозефа Димона «Последний на Арлингтонском кладбище» была такая фраза: «сначала мы узнаем, что оружие убивает, а потом узнаем, что оно убивает нас». На меня это в свое время произвело определенное впечатление.
А как свободное время проводите? Охота, рыбалка?
Я не охотник. Каких-то пагубных пристрастий – как-то полетов на вертолетах в заказники, охоты на зверей, которые в Красную книгу занесены, у меня нет. Ну, рыбалка – дело такое. Иногда выйдешь, посидишь в хорошей компании с удочкой. Но не более того.
Значит, на охоту вас не заманить. Тогда что остается для отдыха? С книжкой на диване полежать или пультом от телевизора пощелкать?
Да, бывает.
А фильмы какие предпочитаете смотреть?
Зависит от настроения. Очень люблю советские комедии – Гайдая, Рязанова, Данелии. С удовольствием смотрю «Иронию судьбы», нравится музыка в этом фильме. Из зарубежных в свое время произвел впечатление фильм «Зеленая миля» с Томом Хэнксом. Нравится «Афера Томаса Крауна», «Знакомьтесь, Джо Блэк».
На общение с семьей и близкими время остается? Вообще, у вас широкий круг для общения? Или, как в поговорке, друзей много не бывает?
Семья живет в Новосибирске. У меня двое детей. Старшая дочь, младший сын. У дочери уже своя семья, растут внучка и внук. Сын учится в университете. Общаемся с ними чаще по телефону. Ну, а друзей, согласен, много не бывает. Но не согласен с утверждением, что в зрелые годы друзей найти нельзя. Можно. И друзей таких, что на всю жизнь. Вот в Новосибирске, где я очень долго прожил, есть люди, с которыми я всегда с удовольствием встречаюсь. Мы и по телефону общаемся, и если потребуется, помогаем друг другу. И я знаю, если у меня какие-то вопросы появятся, они всегда помогут, несмотря на то, что мы далеко друг от друга.
О сегодняшних чекистских буднях расспрашивать, наверное, нет смысла. Государственная тайна. Но если представить, что вы когда-нибудь будете рассказывать внукам и правнукам о своей работе, о чем обязательно упомянули бы?
Честно могу сказать, моя профессиональная жизнь была очень богатой. И для внуков, наверное, найдется несколько слов, которые для них, я уверен, будут важными. Один факт биографии расскажу сейчас. В конце 90-х годов была знаменитая история по поимке американского шпиона Эдмонда Поупа. Его интересовала наша суперторпеда «Шквал» – уникальное боевое изделие, которого нет больше на вооружении ни в одной армии мира. Она под водой развивает неимоверную скорость – 400 километров в час, и фактически делает любой военно-морской объект противника крайне уязвимым. Так вот господин Поуп пытался собрать информацию об этом оружии. Мне посчастливилось работать в группе сотрудников, которую возглавляло руководство ФСБ России, занимавшихся пресечением этого преступления. Для меня это было большим профессиональным опытом и даже более того. Я глубоко прочувствовал, понял – что такое на самом деле борьба систем, борьба за лидерство в мире, борьба за первенство на рынках вооружений. Это очень значимая часть моей биографии. Мы тогда достаточно интересно поработали. Закончилось все, как вы помните, осуждением Поупа за шпионаж.
Служить России – задача не из легких. Особенно сейчас, когда многие говорят, что россиянам не хватает патриотизма…
Я не думаю, что в рамках одного интервью мы сможем эту тему глубоко раскрыть. Но могу сказать одно. В ФСБ России, в нашем ведомстве, нашем управлении мы стараемся воспитывать людей на принципах патриотизма и гражданственности. И я наблюдаю, что это, в общем-то, неплохо нам удается. Уверен, у молодого поколения будет время для проявления гражданственности и патриотизма, в том числе и с нашей помощью. Да, проблемы пока есть. Но наша главная задача – поднимать общество на новый уровень развития. Над чем мы и работаем.
