Не хочу говорить про футбол. Ну, сколько можно… Уже вроде привыкли, знаем, что перед очередной важной игрой не стоит обольщаться. И все равно каждый раз с пафосом кричим: «Россия, вперед!», и рисуем победные картины, и даем совершенно фантастические прогнозы. А следующим утром плетемся на работу, и нет никакого желания дискутировать с коллегами на тему нереализованных голевых моментов, слабости обороны, предвзятого судейства et cetera.
И про хоккей – не хочу. Кажется, внутри меня пройдена какая-то критическая точка, после которой уже нет азарта, и не хочется что-то доказывать, шуметь, размахивать черно-белыми шарфами. Устал. Смирился с тем, что любимая команда превращается в грушу для битья.
Но так просто взять и выкинуть из головы эти две страсти – футбол и хоккей – нельзя. Примерно неделю я существовал, почти физически ощущая в душе большую черную дыру. Она требовала компенсации. Я терпеливо предлагал ей разнообразные замены:
- свежеиспеченный альбом способного британца Джейми Каллума (The Pursuit);
- две бутылки настоящего молодого Beaujolais Nouveau плюс хорошая компания;
- очередной просмотр фильма «Жизнь как чудо» Эмира Кустурицы;
- новую компьютерную бродилку-стрелялку;
- ежевечерний круг по челябинской кольцевой автодороге – после работы, с выкрученной до предела ручкой звука.
Но все это было не то. Нужно было что-то «совсем-совсем настоящее», как говорила одна моя давняя подруга. И это «настоящее» свалилось на голову неожиданно. Как любовь, как мокрый снег с карниза. Как поклевка сига.
…Я возвращался со своего ежевечернего автопробега (Уфимский тракт – Кайгородово – Кременкуль – Шершни). Фонари лили на дорогу желтый свет. С неба летели хлопья. На кольце перед въездом на плотину гаишник взмахнул палкой. Я остановился. Гаишник неторопливо подошел, взял документы и отправился в свою машину – чего-то там пробивать-проверять. А я остался смотреть в черную бездну водохранилища.
По льду Шершней скользили какие-то тени. Ветер гнал поземку. Первое впечатление было, прямо скажем, неуютное. Но потом мое внимание привлек неясный свет, который рождался где-то далеко от берега. Это бледнели палатки рыбаков. Там – за границей городской суеты – шла своя жизнь. И в тот момент я готов был поклясться, что она выглядела куда стройнее и гармоничнее моей, нынешней.
Тени доползли до берега, обрели плоть и превратились в компанию мужиков с обветренными лицами. Обвешенные с ног до головы какими-то ящиками, чехлами и железками, они болтали, смеялись, чего-то друг другу доказывали (неужели там, на льду, не наговорились?). Это были совершенно счастливые люди. А признайтесь – много вы видите вокруг себя людей, о которых можно так сказать?
Мужики дружно ввалились в подъехавший автобус. Подошел мой гаишник, вернул документы, козырнул, извинился за отнятое время. Впрочем, мог бы и не извиняться: я готов был расцеловать его за эту неожиданную остановку на плотине.
На следующий день в магазине с характерным названием «Хитрый карп» (карп действительно хитрый, зимой его не поймаешь) я приобрел целую кучу коротких удочек, лесок и крючков. А еще купил стульчик-рюкзак и палатку. И шумовку для вычерпывания ледяной крошки. И самое главное: настоящий шведский ледобур!
Еле дождался субботы. И уже в восемь утра приехал на знакомый берег Шершней – смутно предчувствуя, что этот день будет щедрым на добрые открытия.
Первый опыт в роли рыбака-зимника оказался совсем не страшным. Холод и ветер нипочем, если есть удобная одежда. Я сделал несколько шагов по льду, и кажется, первый раз за много-много офисных лет вдохнул полной грудью. Сейчас я уже знаю: на свете нет ничего вкуснее этого морозного зимнего воздуха – он родом из детства. А тогда я просто стоял, ошеломленный открытием, насколько прост путь к самому себе.
Несколькими минутами позже я с удивлением обнаружил в себе способность непринужденно вступать в мимолетный диалог с незнакомыми людьми. Про бурю чувств, которая переполняет тебя при виде пляшущего кивка, даже говорить не буду. Это трудно описать.
Зато насколько по-новому взглянул я на такие привычные и банальные вещи, как кружка чая с малиной, поток теплого воздуха из автомобильной печки, горячая ванна! Уют, поселившийся в душе, расширил горизонты. Мир на глазах становился добрее.
Это волшебство продолжается по сей день.
Вчера я неожиданно почувствовал, что мне захотелось дать нашей сборной по футболу еще один шанс.
А угадайте, куда я пойду сегодня вечером? На матч «Трактора». Им должно повезти. А если снова не повезет – не беда. Пусть падают и встают. И бесконечно кружат по кольцевой. Где-то обязательно взмахнет палкой «их» гаишник. Потому что жизнь – это чудо.
