Мне показалось, что он похож на скрипача. Есть в нём что-то такое романтично-музыкальное. Но стоило нам начать разговор с Ильей Питкиным, генеральным директором ООО «Урал-Cтроитель», и я сразу же поняла: внешность – обманчивая штука…
– Вы хвалите себя, Илья Давидович?
– А за что? Ничего особенного я не добился. Таких компаний, как мой «Урал-Строитель», миллионы.
– Но ведь и миллионы тех, кто этого не смог сделать.
– Конечно, но и миллионы, которые смогли, и еще миллионы – которые в десять, в сто раз лучше сделали.
– Как вы думаете, вам завидуют?
– А чему завидовать? Я обыкновенный, как все. Кто другим-то мешает работать?! Видят же только одну сторону медали, а о другой, как правило, никто не задумывается: что я в 47 лет пережил инсульт, голова седая, проблем выше крыши, что такое суббота-воскресенье я практически не знаю. Иногда хочется всё бросить и – на стройку с восьми до пяти – прорабом. Что мешает? Ответственность какая-то перед людьми. Я прекрасно понимаю, что не будет меня, и моя контора проживет максимум полгода, и ничего не останется. Так что мне завидовать нечему, у меня очень несладкий хлеб и нелегкий.
– А вы сами кому-нибудь завидуете?
– Нет. Есть ведь зависть черная, и есть белая. Белая зависть полезная – это как толчок вперед, попытаться достичь чего-то. А есть черная зависть – хотеть того, чего у тебя нет, но при этом палец о палец не ударить, хотеть, чтобы всё с неба упало. Когда еще я монтажником работал, мне казалось, что мой предел – мастер, выше мастера ни головы не хватит, ни ума. Потом стал мастером, поработал им очень недолго – сразу через ступень повысили – старшим прорабом. Старшие на меня обижались – такой щенок, еще только пришел и вдруг стал нашим начальником, а мы все на своих местах остались и у него в подчинении оказались. Но ведь я же не сам себя назначил.
– Цели такой перед собой не ставили?
– Абсолютно нет, как-то так получилось. Говорили – если объект сложный, надо поставить туда Питкина, он всё сделает. В любые командировки меня всегда отправляли, потому что в командировках сложнее работать, там нужно самому принимать решения, отвечать за свою работу. Я объездил всю страну. Строил всё – начиная от жилья, алмазных рудников и заканчивая бомбоубежищем в Новосибирске.
– А что, в Новосибирске своих строителей не было?
– Были, конечно, но почему-то туда меня отправили. Сдавал его по всем правилам, там тысячи людей могли укрыться – вентиляция воздуха, питание, вода. Конечно, это давно было – примерно в 1987-м году.
– Верите, что жизнь предопределена?
– Нет. Если бы не стечение обстоятельств (не более того!), не было бы у меня, наверное, своего дела. Ну и …. львиный характер – я Лев по гороскопу – кому-то что-то доказать, что я не хуже. Была такая история, когда я еще работал на государственном предприятии, в нашу контору в одну «прекрасную» ночь залезли воры и украли из отдела кадров меховую шапку и женские зимние сапоги. На следующий день – большой скандал, собрали собрание – надо сделать решетки. Кто будет делать? Решили повесить всё это на меня. А я, честно говоря, закрутился, завертелся, решетки не сделал, никто мне про них не напомнил, и никто бы даже и не вспомнил, если бы в очередной раз по прошествии какого-то времени опять не залезли воры и чего-то не унесли. Опять скандал, оперативка, совещание. И начальник говорит: «Питкин, я тебе месяц назад такую команду давал, ты ничего не сделал, если завтра решетки не будут готовы, послезавтра – ты уволен». Меня это так обидело, и я говорю: «А что ждать до завтра? Давайте сегодня». «Ну, если ты такой гордый, пиши заявление». Я написал заявление и ушел. А если бы не ушел, может быть, и не было сейчас строительной компании «Урал-Строитель». Так что, вся жизнь состоит из стечения обстоятельств. Я, наверное, и строителем-то стал по стечению обстоятельств.
– Не хотели строителем быть?
– Да я даже не думал об этом. Я когда в школе учился, как и многие дети, о своем будущем особо не задумывался. Кто-то хотел быть космонавтом, кто-то еще кем-то, а я не знал, кем хочу быть. В восьмом классе я совсем перестал ходить в школу. Утром выходил из дома, ждал, когда родители уйдут на работу, возвращался в квартиру, закидывал портфель и вместо школы шел гулять по улицам. Но долго так продолжаться не могло – месяца через два-три у меня в школе накопилась куча долгов, вызвали родителей. В общем, мне сказали, что тройки мне поставят, но чтобы в девятом классе меня не было. После школы куда-то надо было идти. Я сдал документы в Монтажный техникум и без всякого блата поступил. А когда закончил, меня забрали в армию. И после армии пошел на стройку, начал работать обыкновенным монтажником, потом подумал, что надо бы, наверное, пойти дальше учиться. Закончил рабфак, а после него без экзаменов принимали на первый курс института. Сначала учился на вечернем, потом женился, родился ребенок, учиться стало сложнее, спал по 2-3 часа в сутки. И я перевелся на заочное. Так потихонечку и закончил.
– Мысли бросить институт возникали?
– Конечно, знаешь, сколько таких мыслей было?! Что помешало? Не знаю, упрямство дурацкое, карьеризм, наверное.
– Сейчас какие цели перед собой ставите?
– Сейчас цель – не достичь чего-то, Абрамовича и Березовского я догнать уже не стремлюсь, потому что не попал в нужное время в нужное место. Теперь у меня задача другая, более скромная – сохранить то, что есть.
– Это сложно?
– Очень сложно.
– А страшно бывает?
– Бывает. И это не тот страх, какой понимаешь под словом «страх» – страшно прыгнуть с высоты, например, нет, это совсем другой страх – страшно за своё имя. Допустим, я собираю деньги и на эти деньги строю дом, я должен вовремя этот дом построить и отдать людям квартиры, за которые они заплатили деньги, и я, кровь из носа, должен это сделать. И вдруг по различным причинам, которые очень трудно потом людям объяснить, дом не сдается вовремя. И меня начинают обвинять во всех грехах смертных, называть мошенником. Но я-то себя таковым не чувствую, и не могу объяснить людям, что причина не во мне, что различных обстоятельств бывает очень много и от меня они не зависят. Я очень не хочу, чтобы про меня говорили, что он собрал со всех деньги, сволочь такая, и ничего не сделал. Это вот какой страх, хотя даже не знаю, страх ли это вообще.
– Если бы нашлось время для отдыха, куда бы поехали?
– Отдыхать хорошо, когда на душе спокойно, а когда едешь отдыхать, а проблем выше крыши – это пытаться убежать от себя, иногда и надо, но никуда не убежишь, проблемы останутся. Так что, несколько лет без отпуска – это нормально…
Но если бы у меня сейчас получилось отдохнуть, я бы, наверное, никуда не поехал, а неделю лежал бы в постели и смотрел телевизор, читал книги, никуда бы не ходил, потому что устал от кучи людей, хочется побыть одному. Но больше недели, я думаю, не выдержал бы.
– И никаких заграниц?
– Я недавно вернулся из Англии, но ездил туда не отдыхать, а поучиться, понять, какой опыт сюда можно перенести. И убедился, что в наших условиях ни один англичанин ничего бы не построил. А мы бы в их условиях построили в десять раз лучше и в три раза быстрее. А вот они в наших – нет.
– Вы коренной челябинец?
– Да, мы жили в поселке имени Бабушкина. Сейчас это практически центр города, а тогда это был край, туда ходил один автобус, три раза в день, и добраться было достаточно проблематично. Поэтому мама с папой отдавали меня в круглосуточный садик, забирали по воскресеньям, а в понедельник утром отправляли обратно на неделю.
– Обидно было?
– Я же не один такой был, поэтому воспринимал это нормально.
– В детстве с кем в более доверительных отношениях были – с мамой или папой?
– Наверное, с папой, потому что, сдуру, считал, что мама ничего не понимает. Как и все мы считаем в детстве, что наши родители ничего не понимают. Это потом только с возрастом осознаёшь, что они знали на десять лет вперед то, до чего мы еще не дошли. И наши дети такие. Видимо, так должно быть в жизни, каждый этот путь должен сам пройти. И что бы ему ни говорили, пока он сам эти шишки не набьет – не поймет.
– А вы теперь все наперед знаете, Илья Давидович?
– Всё наперед, к сожалению, не знаю, но мудрее с возрастом все-таки стал.
– Родители бы гордились вами?
– Я думаю, они бы приятно удивились. Мама бы удивилась, что я вдруг из оболтуса стал нормальным человеком – в школе ей постоянно на меня жаловались, говорили, что витамина «Р» мне не хватает, то есть ремня. Папа бы удивился, что у меня есть машина, он всегда мечтал о машине, но почему-то всё не получалось купить.
– А ремнем в детстве попадало?
– Была такая история, мне было лет 10-11, 12 апреля, в День космонавтики, в наш магазин привезли мороженое. В то время мороженое – это был просто праздник! И когда это мороженое разгружали, нам с пацанами каким-то образом удалось один ящик мороженого украсть. В ящике было 48 штук, нас было четверо – по 12 штук на каждого. Мы с большим удовольствием это мороженое съели и с чувством хорошо исполненного долга ушли домой.
А поселок же маленький, все друг друга знают, продавцы, видимо, нас видели, позвонили нашим родителям и всё рассказали. Я прихожу домой, меня встречает папа с ремнем и спрашивает: «Ну, как мороженое, вкусное?» Я делаю невинное лицо и говорю: «Какое мороженое? Я ничего не ел». И вот за вранье, как он мне потом сказал, немножко всыпал ремнем.
И еще один раз мне попало, когда мы с пацанами насобирали бычков и накурились до одурения, я пришел домой и запах от меня, наверное, был на всю квартиру. А папа у меня не курил и, естественно, почувствовал. Но попало тоже за враньё, потому что я сказал, что не курил. С тех пор, я действительно, не курю.
– Сейчас часто приходится говорить неправду?
– Если только во благо. Я считаю, что это нормально, нельзя же больному говорить, что он завтра умрет. Человеку не всегда хочется слышать то, что ему говорят. Иногда человека надо поддержать, дать ему шанс, а не добивать окончательно.
– Я знаю, что к вам иногда приходят совершенно посторонние люди, просят о помощи, вы им помогаете. Почему вы это делаете?
– Не знаю, просто характер такой – когда человеку плохо, надо что-то сделать, чтоб хоть чем-то ему помочь. И я стараюсь помочь любому – по мере возможностей.
– Вы часто к себе прислушиваетесь?
– Пожалуй, даже излишне. Сначала прислушиваюсь к окружающим, потом к себе, пытаюсь все это вместе сложить, если мнения расходятся, то полагаюсь на свою интуицию.
– Что самое сложное в жизни?
– Есть такие хорошие, правильные слова – найди в себе силы и мужество принять то, что ты не можешь изменить, найди в себе решимость изменить то, что ты в силах, и найди в себе ум, чтобы отличить одно от другого.
Понимаешь, как это важно и ужасно сложно – отличить одно от другого…
