ОЛЬГА ДАВИДЕНКО
У неба цвет твоих глаз
СЕМЬЯ: чтобы помнили
Елена Барсуковская, подруга
…Оле было пять-шесть лет, родители работали вечерами, и случалось, что она оставалась дома одна. И чтобы не было скучно, собирала подруг, и они устраивали представление. Наряжались в мамины ночнушки, красиво заворачивались в кружевные накидки с подушек, играли в принцесс. Однажды Оля придумала, что она будет Кармен, и для завершения образа ей не хватало яркого цветка в волосах. А накануне очень кстати на подоконнике расцвёл кактус. Оля обрадовалась, отломала цветок и приделала к причёске. Всё складывалось просто отлично: и красный цветок в чёрных локонах, и белое кружево на плечах, и принц в папиных рейтузах, завязанных на красивый бантик — и тут в двери появляется мама. Мама привела коллег полюбоваться, как удивительно, впервые за все годы расцвёл у неё дома кактус… Мама очень выразительно посмотрела на свою дочь и даже не стала ругаться: так это было красиво и трогательно.
Наша дружба началась с драки. Это было в пятом классе. Я получила двойку по пению за то, что не выучила слова гимна. Оля нарисовала мой портрет: я с портфелем (а портфель у меня был самый красивый в школе, родители купили на юге), и из этого модного портфеля торчит двойка. Как же мне было обидно! Мы даже подрались и враждовали весь пятый класс. А в шестом я перешла в другую школу, в новом районе. Оля об этом узнала на каникулах, от меня, когда мы случайно встретились во дворе. Её так заинтересовала моя новая школа, что она немедленно приняла решение туда перейти. Она собрала документы, и мы вместе отнесли их в другую школу, хотя нас очень уговаривали остаться и обещали, что дадут носить знамя! Оля всю операцию провернула сама, родители об этом узнали постфактум и не стали возражать. Они её очень любили и поддерживали во всём.
Мы вместе занимались в театральной студии, вместе поступили в институт культуры на театральную режиссуру. Потом Оля уехала, мы жили в разных городах и писали друг другу письма. Недавно я нашла письмо, которое Оля писала мне из роддома, когда родилась Любашка…
Оля была гениальным другом. Выручала меня всю жизнь, бессчётное количество раз. Было время, когда я жила в Москве, осталась одна с ребёнком, не было работы, я сломала ногу, и мы остались совсем без средств. И Оля, не спрашивая ни о чём, высылала мне деньги ежемесячно. Просто так. Полгода. А у самой был каждый рубль на счету. Мы с сыном выжили тогда только благодаря ей. Для неё помощь была абсолютно естественным состоянием.
Помню, мы однажды семьями, с детьми, ехали на машине из Челябинска в наш родной Барнаул и по дороге стали свидетелями серьёзной аварии, в которой пострадал ребёнок. Ещё не подъехала скорая, и Оля готова была нас всех вместе с детьми выкинуть из машины и везти ребёнка в больницу. Тут примчалась неотложка, и наша помощь не понадобилась, но я помню, что мне даже в голову не пришло такое. Для меня комфорт моего родного ребёнка был важнее, и мне стало очень стыдно. А Оля не раздумывала ни про чей комфорт. Этот поступок для неё был инстинктивным, единственно возможным.
Елена Ганина, подруга
В 1996 году я пришла на «Восточный экспресс». Главный редактор Денис Вишня сказал так: «Я не знаю, что вы будете делать. Мне нужен криминал: новости из милиции, от пожарных, спасателей. Как хотите — знакомьтесь, дежурьте, дружите, общайтесь — но сделайте классную программу». Не было тогда в помине никаких пресс-служб, один телефон на всю редакцию… И мы с Ольгой по очереди вели «Криминальную хронику». И мы работали так, что силовики нам доверяли. Они были уверены, что мы не скажем лишнего, не навредим расследованию, правильно расставим акценты.
Однажды я снимала сюжет в областном суде, оглашали приговор по громкому уголовному делу. И меня в коридоре поймали и взяли в оборот какие-то крепкие ребята, братки. Они сказали: «Так, ты только попробуй сними, только попробуй покажи это по телику!» Обвиняемым был их друг. Я позвонила Ольге. А она в это время сидела в ГУВД на совещании, посвящённом взаимодействию силовых структур и СМИ. Ольга встала и сказала: «Мы тут с вами совещаемся, как взаимодействовать, а в областном суде журналисту нашей программы сейчас угрожают какие-то отморозки!» Она всех подняла на уши, довела информацию до кого следовало и сама тут же приехала ко мне в областной суд. Я почувствовала себя под защитой. Мы подготовили сюжет, он вышел в эфир.
У Ольги было обострённое чувство справедливости. Помню, мы ехали в трамвае, полном народу. Мы были ближе к кабине водителя и не видели, но слышали, как на задней площадке парень обижает девушку. Он очень громко орал. В вагоне было много пассажиров, и мужчины, конечно, тоже — но все молчали. И тут Оля подаёт голос: «Эй, парень! Ещё раз пристанешь к девушке — я звоню в милицию!» Единственная из всего вагона, хрупкая Оля сделала парню замечание. Крикнула своим звонким голосом так, чтобы он услышал. И ведь он замолчал! И дальше ехал тихо. А все прятали глаза, и я в том числе, и думали: меня это не касается.
У Ольги была фраза, которую я не любила. Она говорила: «Всё к лучшему». Я думала: ну что за ерунда, только пофигисты могут так думать, чтобы от них ничего не зависело. Но Ольга никогда не была ни пофигистом, ни фаталистом — наоборот, она вмешивалась в любую ситуацию, которую считала несправедливой. Я со временем поняла, как Оля была права. Она верила, всё в жизни складывается так, как должно сложиться. Она всегда это знала. И поэтому всегда была счастлива.
Алёна Вериго, журналист
Может быть, это смешно, но я впервые увидела Олю в троллейбусе. Я её узнала, она для меня была лучшей телеведущей в мире. Мне тогда так запомнилось, что она, звезда, такая необыкновенная, едет на работу просто на троллейбусе… Потом мы с Ольгой сотрудничали, когда я была пресс-секретарём областного суда, а Ольга приезжала снимать сюжеты для «Криминальной хроники». Я хорошо помню, как Оля тактично, деликатно, мягко умела находить контакт с людьми, и с ней в коридорах суда соглашались говорить об очень болезненных, трагических событиях. Оле не отказывали в комментариях даже недоступные судьи, которые весьма неохотно общались с журналистами. Ольге доверяли, потому что знали, насколько профессионально, аккуратно и точно она подаст информацию. Её уважали за то, как она разбирается в непростой специфике судебного производства, без искажения излагает факты. Меня восхищали её лёгкость, обаяние и мастерство. Оля и в жизни была такой: тактичной, всегда готовой прийти на помощь, бережной и внимательной. Никогда не завидовала, не жаловалась и радовалась тому, что есть. Любила людей и любила жизнь.Мария Неволина, журналист
Я смотрела «Криминальную хронику» с Ольгой Давиденко и думала: вот идеальная, эталонная ведущая — яркая, умная, без налёта провинциальности. Я восхищалась ею. Позже, когда я работала корреспондентом на ВГТРК, съёмки на Почте России были одними из самых любимых сюжетов (Оля тогда работала там в пресс-службе). Она всегда придумывала что-то особенное. Однажды к Дню Победы она устроила выставку: письма военных лет, почтовые сумки… Звучали фронтовые песни, Оля встречала всех в гимнастёрке, с сумкой на ремне, будто сама сошла с кадров военной хроники. Именно с её лёгкой руки на почте был создан музей. Ей было скучно выполнять стандартные обязанности пресс-секретаря, и она старалась создавать необычные информационные поводы. Клуб пресс-служб Челябинской области — тоже Ольгина идея. Для меня, как и для многих сотрудников отделов по связям с общественностью, это стало глотком свежего воздуха, профессиональной площадкой. В этом году Клуб пресс-служб учредил Конкурс имени Ольги Давиденко на «Лучший PR-проект» и «Лучшую пресс-службу». Когда Ольга Давиденко возглавила Союз журналистов Челябинской области, он стал настоящим союзом, объединяющим и молодых корреспондентов, и ветеранов профессии. Он реально защищал права журналистов. Ольга вовлекла в работу и пиарщиков, и фотографов, и операторов… Журналисты старшего поколения почувствовали свою нужность, передавали опыт молодёжи. Наш Союз вырос на несколько сотен человек, был на хорошем счету в Москве: мы вели множество интересных проектов, профессиональных конкурсов.
Алексей Калинин, тренер по горным лыжам
Горные лыжи — это спорт, требующий выносливости, отваги, хорошей реакции. Не сразу у Оли всё получилось, но она суперская ученица. Я её тренировал и могу говорить об этом. Помню, как у неё не получались резаные повороты на кантах, я не понимал в чём дело, хотя Ольга очень старалась. А оказалось, что на её лыжах не заточены канты, она из скромности даже не спросила об этом, постеснялась. Она сначала искала причину в себе, а потом уже — в оборудовании. Никого никогда не обвиняла, не жаловалась. И в результате овладела горными лыжами на уровне приличного инструктора, могла сама тренировать. На последних соревнованиях на Кубок СПП Челябинской области она и виду не подавала, как ей тяжело. Никто о болезни даже не подозревал, кроме самых близких. Она отлично держалась и одержала победу. Как-то мы случайно встретились в Москве, в Крокус Сити Холле, где она участвовала в проведении масштабного мероприятия Почты России. Я видел, что она к вечеру была страшно уставшая, просто выжатая как лимон. Увиделись на следующее утро: свежая, бодрая, радостная! Я её называл стойкий оловянный солдатик. Одно из самых прекрасных моих воспоминаний об Ольге — Кубок СМИ Челябинской области по горным лыжам, который мы проводили вместе. Это была Ольгина идея, и идея отличная. Она очень чётко всё организовывала, контролировала и при этом оставалась спокойной и позитивной, всех умудрялась поддерживать и подбадривать. Я никогда не испытывал такого удовольствия от общения с человеком.Лариса Карелина, друг семьи
Оля была очень азартной, страстной. Готовилась к соревнованиям так же серьёзно, как профессиональный спортсмен. Проводила многочасовые тренировки с инструктором, просила выставить трассу в точности как на соревнованиях. В 2015 году на Горнолыжном турнире на Кубок Союза промышленников и предпринимателей Челябинской области Оля обыграла всех мужчин, кроме одного! Среди женщин я, пожалуй, была её главным конкурентом, и до сезона 2015–2016 я выигрывала три года подряд. Но Оля накануне турниров приглашала меня тренироваться вместе, хотя, казалось бы, зачем? Она же хотела победить меня, откатать лучше — зачем ей устраивать для меня тренировки? Но в этом была вся Ольга — она хотела помочь, она за другого человека радовалась, как за себя. Помню, года три назад такой дождь шёл в конце февраля, снег покрылся коркой, мы вымокли до нитки, но Ольга с трассы не ушла, мы откатали целый час. При внешней мягкости у неё был очень цельный, твёрдый характер. Она настоящий боец.Игорь Яковлев, друг семьи
Ольга всегда стремилась попробовать то, чего она не умеет, научиться новому и добиться результата. У неё в горнолыжном спорте был любительский опыт, но ей хотелось кататься по настоящим спортивным трассам, показывать на соревнованиях класс. Она хотела научиться управлять лыжами на льдистых, жёстких трассах и упорно тренировалась. Спортивное катание, конечно, смотрится совсем иначе, там другая стратегия и техника прохождения трасс. И те, кто наблюдал за Олей на горе, отмечали, что её катание выглядит профессионально. Ей вообще нравилось пробовать всё новое, она не боялась. Так она впервые попробовала сап-сёрфинг: встала на доску на воде. Поверьте мне, очень сложно удержать равновесие! Единицы умеют на ней кататься, особенно если начинаешь заниматься этим не в юности, а в зрелом возрасте. Но Оля на моё предложение согласилась сразу. Мужественно и упрямо вставала на доску, падала, снова вставала, и с третьего раза у неё получилось удержаться! Ей было интересно, и она преодолевала страх, неумение. Она всегда ставила цель и добивалась её.Татьяна Яковлева, друг семьи
В марте 2017 года мы вместе поехали в Аджигардак и решили попробовать внетрассовое катание — фрирайд. Мы все уже уверенно чувствовали себя на горных лыжах, но фрирайд для нас был экстремальным приключением. Это был наш первый опыт. Спускаться по пушистому рыхлому снегу между деревьями, с приличной скоростью, не помогая себе палками, управляя только корпусом — это примерно, как ехать в лесу с крутой горки на велосипеде. Снег глубиной два-два с половиной метра, палка в снег уходит до рукоятки! Если лыжню потеряешь, сам пешком не выберешься — только на снегоходе. Не все профессиональные лыжники решаются это испытать, фрирайд требует другой техники, других сил. К нашему огромному удивлению, Ольга согласилась попробовать, даже не раздумывая. Мягкая, утончённая девушка, она одновременно была такой отчаянной, сильной, выносливой. Не испугалась, не закапризничала. Как пушинка, летала по снегу, только уворачиваясь от деревьев. Мы два часа катались, вымокли насквозь, устали страшно! И когда вернулись в домик, Оля ещё нажарила котлет из щуки, запекла кабачки, всех накормила. Она была чудесной хозяйкой. Её фирменную запеканку с черёмуховой мукой мы никогда не забудем. Теперь печём по её рецепту и вспоминаем Олю.
Любовь Вихорева, дочь
Я недавно нашла дома открытку, которую мама написала мне четыре года назад. Я в тот момент как раз переживала свой развод. Я теперь ношу эту открытку с собой. «Помни, что всё в этой жизни к лучшему, — пишет мама, — опыт не может быть отрицательным. И ещё. Всё всегда возвращается: и добро, и зло. Излучай всегда свет, любовь и тепло. Желай людям только хорошего, и хорошее вернётся к тебе многократно». Это её заповеди, она сама так жила. Мама всегда старалась всем помочь, даже незнакомым людям. Однажды она возвращалась с работы домой (она вела тогда программу «Криминальная хроника»), был поздний вечер. Жили мы тогда в районе Теплотеха, не самый спокойный район. Она шла пешком и увидела, как несколько парней пытаются затащить в машину девушку. Мама подбежала и начала громко кричать что-то. По-моему, она сказала, что работает на телевидении и сейчас вызовет милиционеров, если они девушку не отпустят. И парни отстали и уехали! Мама всегда заступалась за слабых. Она была у нас борец за добро и справедливость. Никогда не жаловалась. Я не помню за всю жизнь ни нытья, ни отчаяния. Мама никогда не унывала. Даже в последние дни она держалась, не хотела нас огорчать, она говорила: «Я не могу вас подвести». …На Новый, 2018 год я подарила маме книгу «Куриный бульон. Рецепты счастья». Это такой сборник историй, написанных разными людьми. Ей так понравилась книга, что она, вдохновившись, написала нам с Данилом (это мой сынишка) свой свод жизненных правил и прислала. Это было в марте. И потом оказалось, что это мамино напутствие нам. Вот несколько из них: Надо избавиться от гнева, чтобы освободить в сердце место для счастья. Пока мы не перестанем обвинять других в наших несчастьях и бедах, наша жизнь не изменится к лучшему. Мы чувствуем счастье острее после перенесённых испытаний. Заставить других людей любить и уважать себя невозможно, добьёмся обратного эффекта. Благодарность — ключ к успеху. Надо найти в себе силы благодарить судьбу, друзей и недругов за всё хорошее и плохое в нашей жизни. Помощь другим — прекрасный способ справиться с трудностями в нашей собственной жизни. …Уже в Израиле, когда маме было совсем плохо, кололи обезболивающие, она, уплывая сознанием, сказала: «Ну всё, сейчас уйду в астрал». Я спросила: «Мам, а что ты там видишь?» Мама сказала: «Я спасаю мир».
