+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

«Если у нации отсутствует культура, ее существование бессмысленно», – эти слова академика Дмитрия Лихачева стали жизненным кредо художника Михаила Шемякина. Я умышленно не называю его русским художником. Хотя ценность и значимость того, что он делает для культуры России, являясь с 1971 года «художником в изгнании», неоспорима. И кто знает: возможно, именно такое «изгнание» – лучшая награда судьбы за те испытания, которым подвергло Михаила Шемякина его собственное государство.
На открытии выставки «Художник и театр», которую можно до конца июля увидеть в зале им. архитектора Е.В. Александрова в Музее изобразительных искусств, Михаил Шемякин не так много рассказывал собственно о выставке. Больше он говорил о месте художника в современном мире, о жестокости советской системы по отношению к настоящим творцам, о перестройке, об отношениях России с Западом, о встрече с Владимиром Путиным… А я слушала и пыталась ответить себе на вопрос: почему человек, который так открыто заявляет о служении своей стране, не хочет менять свой американский паспорт на российский. Только ли потому, что такой совет ему дал российский президент?

she2

Метаморфозы жизни
Михаил Шемякин родился в Москве в семье актрисы и военного. До 13 лет он рос в оккупированной Восточной Германии, а вернувшись в Россию, поступил в художественную школу при Институте живописи им. И.Е. Репина Ленинградской Академии художеств, отвергнув уговоры родителей пойти по их стопам.

Михаил Шемякин: В советское время нам, художникам-нонконформистам, было очень трудно выживать. Я был исключен из вуза без возможности снова поступить куда бы то ни было. Меня отвергли даже в духовной семинарии. Много лет я был разнорабочим, работал грузчиком-такелажником в Эрмитаже. Мой путь в то время был связан с лопатой и свалкой. А по ночам мы писали картины…
Несмотря на сложности, Шемякин продолжал отстаивать свое негласное звание истинного творца. В 1967 году он основал группу художников «Санкт-Петербург», изучал религиозное искусство разных эпох и народов в поисках новых форм иконописи и вместе с философом Владимиром Ивановым разработал теорию метафизического синтетизма.

Михаил Шемякин: Мы представляли опасность. Нас сажали в сумасшедшие дома, подвергали репрессиям и принудительному лечению. И это делалось не только руками КГБ. Нас преследовали наши же коллеги, писали доносы. Это была борьба у большого корыта, так как официальные художники имели доступ к элитным магазинам, могли выезжать за границу, работать в больших мастерских…
В 1971 году власти выдворили Михаила Шемякина из СССР, не дав даже попрощаться с родителями. После 10 лет в Париже, художник переехал в Нью-Йорк. В эмиграции он устраивал выставки и публиковал работы своих коллег – российских художников и писателей-нонконформистов.

Михаил Шемякин: Я всегда отрицаю, когда меня называют диссидентом. Диссидентами были мой друг Володя Буковский, Вадик Делане. Они выходили с плакатами на площадь, сидели за это в лагерях. Мы, художники, политикой не занимались. За границей я начинал свою жизнь в страшной нищете. Хотя Запад и проявлял интерес к советским нонконформистам, выражая таким образом своей протест против советской власти, мы быстро поняли, что на самом деле мы там никому не нужны. Но поскольку я прошел суровую школу жизни в стране с очень жесткими условиями выживания, за границей меня сложно было чем-то напугать или удивить…
В 1989 году началось возвращение творчества Шемякина в посткоммунистическую Россию – в формате выставок, в ходе работы над оформлением театральных постановок в Мариинском театре и создании скульптурных композиций. Параллельно он продолжал заниматься научными исследованиями и поисками в области мирового искусства, в результате которых в США был создан «Воображаемый музей Михаила Шемякина», деятельности которого посвящен многосерийный документальный цикл на телеканале «Культура». Сегодня художник продолжает реализовывать образовательные проекты в России. Есть планы запустить подобную программу в Челябинске.

Михаил Шемякин: Я встретился со студентами Челябинского государственного института культуры, поговорил с ректором. Он проявил интерес к нашему образовательному проекту, который заключается в следующем: мы объявляем конкурс среди художников; они должны предоставить свои работы, выполненные на определенную тему, посвященные какому-то образу. Затем, не зная имена авторов, мы отбираем часть работ. Формируется выставка, которая дополняется экспонатами на эту же тему из коллекции фонда Шемякина и материалами из моих институтов во Франции или Америке. Потом составляем каталоги. В итоге работы молодых художников имеют шанс попасть в один ряд с известными мастерами.
В ближайшее время мы хотим реализовать этот проект на Колымской земле. В конце мая мы с моей женой Сарой летим в Магадан. Это дань памяти моим родственникам, погибшим в сталинских лагерях. Там погибали лучшие люди. Думаю, у каждого второго в России там побывал кто-нибудь из родственников. Эта традиция неизменна и сегодня: до сих пор, если кто-то в этой стране делает что-то великое, чиновники стараются придушить его, растоптать.

she1

И наш, и ваш
Как относятся к русской культуре за границей? Каково место художника сегодня и вчера? Вернется ли Михаил Шемякин на родину? Об этом пусть лучше скажет он сам. От себя добавлю только то, что его честный и неподкупный взгляд на судьбу культуры в России не отличается оптимизмом. При этом, по его словам, в этой стране еще осталась какая-то особая сила, которая вдохновляет художника-эмигранта на новые проекты и дает ему силы возвращаться сюда и делать свое дело. Может, еще не все потеряно?

Мне очень нравится работать в России. Здесь иная энергетика, интересная молодежь, которая хочет что-то делать. Франция в этом плане – абсолютное болото. 30 лет назад я впервые уехал оттуда, потому что не мог выносить их беспомощности, отсутствия желания и энергии делать что-то сильное, интересное. Но когда я вернулся туда снова, я понял, что тогда я оставил прекрасную, динамичную Францию. То, что сегодня представляют собой французы, – это печально. Они совершенно не хотят работать и живут, как дети на помочах. Там за все платит государство или такие люди, как я, потому что я плачу бешеные налоги.

Нам необходима Европа так же, как Европе необходимы мы. Наша связь – это исторический фактор. Рядом есть и Азия. Но произведения французских, немецких, австрийских классиков звучат у нас гораздо чаще, чем китайская народная опера. Я думаю, временные обострения отношений, «похолодание» между Россией и Западом могут растопить именно художники, музыканты, поэты, философы.

Единственные мосты, которые могут связывать разные континенты – это культурные связи.

Отношение к русскому изобразительному искусству за границей безобразное. Нас не просто не замечают. К нам испытывают смешливо-брезгливое отношение, считают нас провинциалами. И это обоснованно. Все-таки 70 лет отрыва от культурной международной арены сказались на нашем изобразительном искусстве. Хотя я не могу сказать того же про балет, музыку. На Западе всем заправляет художественная мафия. Погоду там создают всего несколько галерейщиков, которые уничтожили само понятие «искусство». Мы, русские, им просто не нужны.

Современное искусство на Западе – это громадный бизнес. Если это вообще можно назвать искусством. Отличное представление об этом дает книга «Как продать чучело акулы за 12 миллионов долларов» профессора Гарварда, экономиста Дональда Томпсона. В ней он подробно объясняет, что нужно сделать, чтобы продать, к примеру, распиленную пополам свинью за 10 миллионов долларов. То есть в Европе ставка делается на определенную группу художников, которые полностью подчинены галерейщикам. И так зарабатываются сотни миллионов. А вот в Америке, где я прожил 30 лет, сохраняется более бережное отношение к тому, что делается в области изобразительного искусства. К примеру, там по-прежнему ценится великолепная школа абстракции, школа реализма.

Современные российские художники теряют профессионализм. Уходят большие профессора, у педагогов мизерные зарплаты. К тому же мастеров, которые способны подготовить художников, которые понимают, что происходит на Западе в художественном мире, практически не осталось. Я очень озабочен проблемой воспитания молодых творцов. Чем больше у нас будет образованных художников, тем больше появится шансов достойно выступать на международной художественной арене, стать теми, кем мы действительно являемся. Я считаю, что будущее – за российским искусством.

Перестройка – это трагедия. Страна рухнула в один день. Я думал, что будет что-то страшное. Ничего подобного. Мы с женой тогда прилетели из Афганистана, где занимались спасением советских пленных. Из окна гостиницы в центре Москвы я наблюдал, как люди спокойно идут на работу. Только потом все поняли, что произошло. И все стали думать: раз рухнул Советский Союз, значит, все, что было тогда, плохо. Но ведь там было и много хорошего, в том числе в искусстве, что нужно было сохранять. А мы – разрушили. Сегодня, как всегда, хватаемся за голову, но уже поздно.

У меня по-прежнему нет российского гражданства. Только американский паспорт. Но однажды произошла вот такая история. После премьеры моей постановки балета «Щелкунчик» состоялась встреча с российским и американским президентами. Владимир Путин тогда хлопал меня по плечу и говорил Джорджу Бушу, показывая на меня, что вот он, мол, и ваш, и наш. А потом отвел меня в сторону и сказал: «Я ведь знаю, что у тебя американский паспорт. Не вздумай его менять». И добавил: «Ты всю жизнь служил и служишь одной стране – России. А то, что у тебя американский паспорт в кармане, так это даже хорошо – легче ездить». Так что, если уж сам президент сказал мне не менять паспорт, я не могу ослушаться (смеется).

Для меня самое главное – сделать то, что я задумал. А что при этом первично – эмоции или разум – это вопрос, на который пусть вам ответят искусствоведы за меня. На самом деле, все гораздо проще, чем пишут в искусствоведческих книгах. Ты просто берешь карандаш и пытаешься что-то изобразить. У тебя либо получается, либо нет…

В 1993 году Указом президента Бориса Ельцина Михаилу Шемякину была присуждена Государственная премия РФ в области литературы и искусства. В 2009 году художник был награжден президентом России Дмитрием Медведевым Орденом за большой вклад в укрепление дружбы, сотрудничество и развитие культурных связей c Россией. Михаил Шемякин – обладатель почетной степени доктора пяти университетов – двух российских, двух американских и одного европейского, народный художник Кабардино-Балкарии, народный художник Республики Адыгея, действительный член Нью-Йоркской Академии наук, академик искусств Европы. Награжден орденом Рыцаря искусств и литературы Министерства культуры Франции.

Pin It on Pinterest

Share This