В 1996 году у Анатолия Александровича Банникова умерла жена, и он остался с девятью детьми на руках. Младшей Саше было 2, 5 года, старшей Марине – 14 лет. Сказать, что Банникову приходилось трудно, значит, ничего не сказать. Он варил, лечил, вытирал носы, успевал работать на трех работах и в итоге всех вырастил, воспитал, дал образование, приобщил к спорту. Сегодня Полина – кандидат в мастера спорта по вольной борьбе, Вера – чемпион по вольной борьбе Челябинска, третий призер соревнований Минпроса России. Лена, хоть и не завоевала громких титулов, тоже провела в спортзале немало часов. Толя имеет 1 разряд по греко-римской борьбе, Игорь – кандидат в мастера спорта.
Мы договорились о встрече с Анатолием Банниковым, и я все думала: какой он, современный многодетный отец? Воображение рисовало образ изможденного человека с преждевременными морщинами и потухшим взглядом. Но в назначенный час на пороге редакционного кабинета возник уверенный в себе богатырь: белоснежная рубашка, ровный загар, спортивная пластика…
– Вы Анатолий Александрович? – не веря своим глазам, спросила я.
– Я Анатолий Александрович, – согласно кивнул гость. Он сел к столу, покосился на включенный диктофон, но вскоре, похоже, о нем забыл. Да и то сказать, ему нечего скрывать ни в своем прошлом, ни в настоящем. Испытания, которые послала ему судьба, он выдержал так, как дай Бог выдержать каждому. Хотя допускаю, что 12 лет назад он еще сам об этом не знал…
Труднее всего приходилось первое время, – вспоминает Анатолий Банников. Жена друга работала поваром в столовой, оставляла мне хлеб, я вечером приходил, забирал. Друзья помогали – и морально, и гостинцы ребятам приносили. 1996 год – время для всех непростое, а нам и вовсе тяжело приходилось. Без слез не вспомнишь. Я тогда водителем на электролитно-цинковом заводе работал. Поскольку денег хронически не хватало, я со своей прежней водительской работы перешел водителем-перегонщиком. По ночам машины перегонял, днем могилы на кладбище копал, а если оставалось свободное время, садился в старый «жигуленок» и занимался извозом. Утром варил на весь день еду в 6-литровой кастрюле, сейчас Игорь и Толя приспособили ее для рыбалки.
Поднимать детей помогали многие. Спасибо автопарку № 1867, где я работал вскоре после армии. Руководство выделило нам на одной лестничной площадке две квартиры – 4-х и 2-х комнатную, мы до сих пор там живем. Потом электролитно-цинковый завод помогал, я там долго работал. Завод бесплатно обеспечивал детей путевками в загородные лагеря отдыха. Иной раз замотаешься, забудешь, председатель профкома Сергей Григорьевич Буряковский звонит: зайди, путевки ребятам забери. Конечно, подарки к 1 сентября и Новому году дарили, единовременную материальную помощь оказывали. Кроме того, я благодарен своей матери Пелагее Ивановне, которая вскоре переехала к нам жить. Сама она кубанская казачка, сызмальства нас с братом в кулаке держала, не дай Бог огрызнуться или чего еще. Она взяла с собой швейную машинку, научила девчонок шить, печь пироги, делать домашнюю работу. Ну, и обеды, конечно, были на ней. Все остальное делал я.
Сейчас в семье все умеют готовить, и пацаны, в том числе. Хоть блины, хоть оладьи. Я и сам готовлю. Люблю борщ. Если душу вложишь, получается так, что пальчики оближешь. Конечно, сейчас, когда дети выросли, стало попроще. Игорь и Анатолий работают, получают неплохую зарплату. Марина, Женя и Галя замужем, у меня уже три внука и одна внучка. Толя взял землю, собирается дом ставить. У Марининого мужа тоже многодетная семья. Когда собираемся вместе, яблоку упасть негде. На моем 45-летии пришлось поставить еще один стол в соседней комнате, иначе все не вмещались.
Когда дети взрослеют, случается всякое. Бить не бил, но подзатыльники давал, с пацанами без этого нельзя, иначе разбалуются, улица быстро затянет. Ну, а девчонок, конечно, пальцем не трогал. Однажды у Марины была ситуация, когда рождение ребенка поставило под угрозу учебу в юридическом институте. Я тогда ей сказал: бросишь вуз, не буду помогать. И все. Она и ребенка родила, и сессию успешно сдала, а сейчас уж и институт давно закончила, работает.
Я сам серьезно занимался греко-римской борьбой, мастер спорта, был чемпионом ЦС ВЦСПС, занимал пятое место в российских соревнованиях.
Семья у меня простая, отец – работяга, все держалось на маме, которая была далека от спорта. Честно говоря, меня тренер на улице поймал, предложил заниматься борьбой, мне было то ли одиннадцать, то ли двенадцать, не помню. И я больше десяти лет боролся, у меня до сих пор много друзей в спорте. Сейчас в основном участвую в соревнованиях в качестве гостя или в составе судейской бригады. И всегда рядом со мной мои дети. Я их смолоду с собой брал, сам в спортзал, и они со мной. После соревнований спрашиваю: ну как, понравилось? Они плечами пожимают: вроде ничего. На следующий раз снова спрашиваю, они опять без особых эмоций мне отвечают. Не понимают. Но в один прекрасный день оба сына все-таки вышли на ковер. Сейчас у Толи 1-й разряд, Игорь – кандидат в мастера спорта, призер нескольких международных турниров, победитель соревнований на первенство УРФО по греко-римской борьбе. Потом девчонки к борьбе приохотились. Я их тоже с собой на соревнования брал, они суп варили для участников, чтобы в перерыве те могли перекусить. А потом постепенно и выступать стали. Вера – чемпионка города по вольной борьбе, Полина – кандидат в мастера спорта. Марина тоже со спортом дружит: занимается лыжами и волейболом, Галя одно время тоже ходила на тренировки по греко-римской борьбе, сейчас, правда, поостыла. Лена лыжами увлекается.
В моей жизни было много побед и впечатлений, и интересных встреч, например, с Александром Карелиным. Мы с ним на первенстве СССР в одной весовой категории выступали – свыше 100 кг. Сегодняшний мой вес – 128 килограммов, а рост 187 сантиметров.
Хулиганов в наше время сколько угодно. Но я на рожон никогда не лезу, с выпившими не связываюсь и детям постоянно говорю: отойдите, не связывайтесь с пьяными. Никогда не знаешь, что у них на уме.
Первую рюмку я выпил в 26 лет. А потом это испытание на меня свалилось. Годами жил в постоянном напряжении: детей одеть-обуть, денег заработать, дачу достроить…
И только когда стало полегче, когда уже понял, что прорвемся, стал немного расслабляться. Как будто внутри что-то отпустило: выпивать стал понемногу, могу позволить себе сигарету выкурить. Люблю, когда семья собирается на даче. Мы с ребятами землю перекопаем, потом домом начинаем заниматься, там еще много недоделок, девчонки рассаду приготовят. Сейчас выезжаем вместе с зятьями, внуками на нескольких машинах, и поработать успеем, и отдохнуть. Ночевать устраиваемся кто на втором этаже, кто в предбаннике. Я бирюком не люблю жить: для того и дачу строил, чтобы вокруг были люди, чтобы гости приезжали.
Жених я незавидный. Кому охота брать на себя обузу! Но женщину я встретил, зовут Ольга Николаевна. И хоть печати в паспорте у нас нет, уговорил ее перейти к нам жить. Тем более, что у нас с ней совместный ребенок – Лена. Детям я все честно рассказал и, думаю, они меня поняли. Так что теперь у нас две Лены, их называют Лена Большая и Лена Маленькая. А всего в семье стало 10 детей.
Ребята у меня самостоятельные, дружные. Как большинство современной молодежи, любят пошутить, поприкалываться. Пацаны наделают фотографий, а Полина потом из них фильм смешной на компьютере сделает, она у нас будущий дизайнер.
Животных любят. Когда маленькие были, у нас и овчаренок жил, и колли, сейчас котенка взяли, Хвостик зовут. Я к этой живности равнодушен, а ребятам нравится. Марина, когда в школе училась, в Артек ездила. Сейчас она, Женя и Галя замужем, живут отдельно, сваты у нас спокойные, уравновешенные. Только Галя не захотела учиться, но это тоже ее выбор. Лена неплохо шьет, часто строчит на бабушкиной швейной машинке. Игорь сейчас восстанавливается в педуниверситете. Он оттуда в свое время на завод ушел, а сейчас решил вернуться. Я поначалу его Макаром хотел назвать, да родственники заупрямились, пословицу про Макара и телят вспомнили. Я говорю: так любое имя можно раскритиковать. Но все же послушался. И вместо Макарушки стал Игорь.
Однажды мне позвонила женщина. Не знаю даже, где она мой телефон взяла. Стала спрашивать, как я с десятью детьми управляюсь, а она вот с одним 17-летним сыном не может справиться. Он у нее сидит у компьютера и никуда не хочет идти. Говорит, очень ранимый. Спрашивает, как его приобщить к спорту. Что на это скажешь? Ну, отведет она этого изнеженного парня в спортзал, а ему там больно сделают, он обидится и больше не придет. Раньше надо было думать. Сейчас поздно, поезд ушел.
Я на государство никогда особо не рассчитывал, все больше полагался на себя. Вот и сейчас, после 26 лет, которые провел за баранкой, решил открыть индивидуальное предприятие по грузовым перевозкам. Попробую. А там, глядишь, и государство начнет многодетным отцам лучше помогать. Нас ведь все больше становится. Хочется надеяться, появятся и для нас награды.
Не так давно я смотрел одну телепередачу. Муж и жена разошлись, ребенок, как водится, воспитывается у матери. А отец решил взять его себе и прямо так говорит об этом своем намерении в камеру: что, дескать, он будет для него и матерью, и отцом. А я на него смотрю с позиции своего опыта и думаю: больной, да разве можно заменить ребенку мать? Сделать это невозможно – никогда, ни при каких обстоятельствах, ни при каком уровне достатка. В лучшем случае можно сгладить боль утраты, попытаться дать своим детям больше внимания, которым они обделены, приготовить их к взрослой жизни. Что я, собственно говоря, и делал все эти годы.
