В жизни театра не так часто случаются события, когда монолог, звучащий со сцены, в равной степени характеризует как героя спектакля, так и актера, его исполняющего. Для Челябинского театра драмы спектакль московского режиссера Олега Меньшикова «1900», исполнившего в нем главную роль повествователя, стал настоящим событием, затронувшим сердца публики неподдельной глубиной. «Настоящий талант!», – со слезами радости на глазах произносит пожилая интеллигентная женщина – одна из зрителей театра, когда опускается занавес. Больше добавить действительно нечего. Зал молчит и аплодирует стоя, словно боясь спугнуть словами что-то важное, главное, вечное…
1900-й – это не просто цифра. Так зовут гениального пианиста-самоучку, родившегося на борту океанского лайнера в 1990 году. У него нет ни документов, ни гражданства, ни родственников, только имя, данное кочегаром, нашедшим ребенка. 1900-й никогда не покидал корабля и никогда не ступал на твердую землю. В бурю и в штиль он не отрывается от клавиш. Драматический монолог, пронизанный удивительной музыкой и океанским ветром, был поставлен Олегом Меньшиковым по мотивам одноименного произведения итальянского писателя, драматурга и известного литературного критика Алессандро Барикко, написанного в 1994 году.
«Он умел слушать. И умел читать. Не книги – они все хороши, – он умел читать людей. Знаки, которые люди несут на себе: места, звуки, запахи, их землю, их историю… Все запечатленное на них».
Всего за девяноста минут Олег Меньшиков сумел рассказать публике не просто историю одного человека. В этом монологе слышатся тысячи вопросов и ответов: о страхах и жажде жизни, о вечном и земном, о соперничестве и принятии, о желаниях и освобождении от них. Без сомнений, каждый зритель в этот вечер услышал ответ на свой вопрос. История о пианисте для кого-то могла стать подлинной свободой, а для кого-то – заключением. Однозначно лишь одно – талантливо, безумно и прицельно точно.
К слову, еще до театральной постановки Олега Меньшикова итальянский кинорежиссер Джузеппе Торнаторе экранизировал «Легенду о пианисте» в 1998 году. Фильм не только получил положительные оценки критиков и три заслуженных кинопремии, включая «Золотой глобус», но и самые теплые отзывы зрителей. И все-таки Олег Меньшиков сумел не только сохранить первоначальную нить сюжета, но и приумножил суть блестящим талантом актерской игры. Здесь было все безупречно: каждое движение, каждый жест, каждый звук и, конечно, каждая цитата, ставшая для одних открытием, для других – легендой.
«Вот пианино. Клавиатура начинается и заканчивается. Клавиш всего 88. Они не бесконечны. Ты бесконечен, и бесконечна та музыка, которую ты извлекаешь из клавиш. Мне это нравится, только так я могу жить. И вот я спускаюсь по трапу и вижу бесконечное количество клавиш. Миллионы и миллиарды! И им нет конца и края! А если клавиатура бесконечна, ты не сможешь творить на ней музыку. Ты сел не за свой рояль, это рояль Бога… Тысячи улиц. Просто голова кругом идет! Как можно выбрать одну улицу? Одну женщину? Один дом? Один клочок земли? Один пейзаж за окном и один путь к смерти?».
«Суша — слишком большое судно для меня. Слишком долгое путешествие. Слишком красивая женщина. Слишком сильные духи. Эту музыку я не умею играть. Я никогда не смогу сойти с корабля».
«Это одна из тех вещей, о которых лучше не думать, если не хочешь сойти с ума. Когда падает картина. Когда ты просыпаешься однажды утром и больше не любишь Ее. Когда открываешь газету и читаешь, что вспыхнула война. Когда видишь поезд и думаешь, я должен уехать отсюда. Когда ты смотришь в зеркало и замечаешь, что ты – старик».
«В человеческих глазах заметно то, что они еще увидят, а не то, что они уже видели».
«Можно было подумать, что он сумасшедший. Но все не так просто. Когда человек рассказывает тебе с абсолютной точностью, какой запах стоит на улице Бертам сразу же после дождя, нельзя утверждать, что он сумасшедший, лишь по той идиотской причине, что на улице Бертам он никогда не был. В чьих-то глазах, в чьих-то словах он по-настоящему вдыхал этот воздух. На свой лад, но по-настоящему. Может, он никогда не видел мира. Но мир проходил перед ним на этом корабле двадцать сем лет подряд: и на этом корабле он двадцать семь лет изучал его. И постигал его суть».
