«А я поздно или рано выйду замуж за цыгана, очень даже хороша мне цыганская душа..» – поется в одной из песен знаменитой цыганки Анжелики Руты. Вам кажется, что такого просто не может случиться в нашей жизни? Вы ошибаетесь. Историю о том, как простая русская девушка влюбилась в настоящего цыгана, рассказывают Лидия Павловна Калдарар и две ее дочери – Наталья и Мария.
Лидия Павловна, как вы познакомились с Федором?
Лидия Павловна: Мы познакомились в Париже. Ну, вы знаете, есть такое село в Чесменском районе – Париж (смеется), мы там урожай собирали. Я тогда работала на челябинской табачной фабрике, а он – в монтажной организации. Вообще он родом из Молдавии, отучился там в техникуме, а когда стали набирать работников на Урал, он согласился. Нас отправили на уборку урожая, каждого от своей организации. Спустя два месяца мы вернулись с уборки и расписались.
Сколько вам тогда было?
Лидия Павловна: Мне было 22, а ему – 20.
Что вас так привлекло в нем?
Лидия Павловна: Федор всегда был в центре внимания, очень общительный, компанейский, настоящий тамада в любой компании. Он обладал удивительной энергетикой, будто притягивал к себе людей.
Мария: Он ведь был еще очень симпатичный.
Лидия Павловна: Не просто симпатичный – красивый.
А как ваши родители отреагировали? Шутка ли – выйти замуж за настоящего цыгана.
Лидия Павловна: Мама была очень умной женщиной и далекой от предрассудков, и Федор как-то сразу завоевал ее доверие. Мне кажется, она его любила больше даже, чем родного сына. После свадьбы мы какое-то время жили в Челябинске, но тогда было очень сложно с жильем, а Федор все вспоминал свою родную Молдавию. Ну, в Молдавию, так в Молдавию. Приехали туда, в настоящее цыганское поселение. А там, знаете – если цыган женился на русской, это считалось очень престижно.
Я думала, наоборот, с русской невестки спрашивали больше.
Лидия Павловна: Что вы, его родители ходили задрав нос кверху от гордости, что у них невестка русская. И приняли меня там очень хорошо.
Расскажу вам одну историю, баба Мария – моя свекровь – очень вкусно пекла куличи на Пасху. У цыган такой обычай – в каждой семье пекутся куличи и в праздник все ходят в гости друг к другу и обмениваются кусочками этих куличей. А моя свекровь была большая мастерица, и куличи у нее получались очень вкусные. Настал праздник, она напекла и ушла. Я осталась дома за старшую и за хозяйку. Одни пришли, принесли какой-то простой серый кулич, как хлеб. Вторые так же, третьи. Думаю – я все куличи так раздам, а сами мы будем есть этот серый хлеб? И стала отдавать в обмен то, что мне принесли раньше. Вижу, бежит моя свекровь: Лида, что вы делаете? (Она всегда звала меня на «вы») Вы меня опозорили на все селение! Мне говорят, что у меня в этом году плохие куличи получились. Но она больше сама расстроилась, чем ругала меня всерьез.
Наталья: На цыган всегда были гонения. И, возможно, такой брак был для них возможностью реабилитироваться в глазах общества. Кроме того, они ведь очень уважительно относятся к выбору своих детей.
Правда, что у цыган культ детей и стариков?
Наталья: Почему цыганские семьи не отдают детей в школу? Они просто не могут оценивать ребенка с помощью балловой системы, ведь каждый ребенок уникален, а уравнивание вредно для личности. С самого рождения они дают ребенку практически полную свободу, направляя его своим примером, разговорами. Я на себе почувствовала такое отношение – ко мне как взрослой, очень серьезно. Для меня это было шоком.
Лидия Павловна: Культ детей и огромное почитание к старшим в семье, практически раболепное и безмолвное. Только это ни в коем случае не страх – это огромное уважение. Если взрослый человек, например, начинает говорить, он будет говорить, сколько ему нужно, его просто никто не посмеет перебить или остановить.
Лидия Павловна, а своих дочерей вы воспитывали по каким законам?
Лидия Павловна: По русским (смеется), очень строго.
Наталья: А папа был очень мягкий, позволял вообще все.
Как вы думаете, почему к цыганам такое не совсем хорошее отношение в обществе?
Мария: Раньше было очень много таборных цыган. Они переезжали с места на место, и, конечно, за тот короткий срок, что они были на каком-то месте, им нужно было быстро обогатиться и уехать. Где-то ворожили, где-то крали, конокрадство было. Но вы знаете, что по статистике кочующих – таборных – цыган от числа оседлых, к которым мы принадлежим, всего 1%. У цыган, так же как в Индии, существует очень четкое подразделение на касты.
Наталья: В нашем роду, может быть, кто-то и кочевал когда-то, но уже много поколений клан Калдарару ведет оседлую жизнь, держит собственное хозяйство.
Я слышала, что такие цыгане достаточно плохо относятся к кочующим цыганам?
Наталья: А как вы относитесь к русским, которые пьют, торгуют наркотиками и воруют?
Мария: Несколько лет назад я была в Москве в гостях у Бузылевых (один из самых древних цыганских родов в России – прим. ред.), мы пошли прогуляться, спускаемся в метро, и стоит вот такая типичная цыганка – длинная юбка, платок, украшения. Она обратилась к нам с желанием погадать, на что моя спутница ответила ей что-то по-цыгански.
Та сразу отошла. Я спрашиваю: что ты ей сказала? – моя спутница мне пояснила: Знай свое место. И это внутренний закон цыган, который они до сих пор строго соблюдают.
А с какими еще законами там столкнулись?
Мария: Однажды, я была еще очень маленькая, на улице выскочила дворовая собака и бросилась на меня. Мой дед схватил свой цыганский кнут и замахнулся хлестнуть эту собаку. Мама, недолго думая, выхватила у него этот кнут и сгоряча сломала его об колено. Вы просто не представляете, что значит выхватить у цыгана из рук кнут и тем более сломать его! Ни одна цыганка так бы не посмела сделала, а если бы сделала – ее бы очень жестко наказали. Но он маме и слова не сказал.
Вам пришлось там менять какие-то свои привычки, подстраиваться под образ жизни новой семьи?
Лидия Павловна: Нет, особо учиться не пришлось ничему. Нас все приняли и все любили. И даже если что-то приходилось делать там по хозяйству, по дому, это было не в тягость – никто не заставлял. И нас принимали такими какие есть. Правда, у них же мужчина в семье главный, а у нас с Федором было не совсем так, свекровь, конечно, это раздражало, она морщилась, но замечаний нам не делала.
И я была очень деятельная, помню, когда мы только приехали в Молдавию, я смотрю, а в доме везде полы земляные. Ковры, конечно, лежат везде, но ведь земля. А я устроилась работать машинисткой в Райисполкоме и на работе услышала, что местный Роспотребсоюз принимает куриные яйца, а взамен выдает талон на тес. Я думаю, это ж сколько нужно ждать, пока наши куры столько яиц снесут, лет 5-10! Собрала всю свою цыганскую семью, говорю – идем на базар. Скупили там все яйца, хорошие у нас приняли, плохие отбраковали, мы плохие снова продали и на эти деньги еще яиц купили. Таким образом я все три комнаты в доме за лето застелила.
Каким Федор был по характеру?
Лидия Павловна: Очень вежливым и доброжелательным, иногда даже чересчур – мог идти по улице и просто здороваться с прохожими, улыбаться им. Открытый очень, добрый. Был очень интересным рассказчиком, даже лекции читал, эмоционально так. Умел выразить свои чувства.
Наталья, Мария, вы сами чувствуете, что в вас течет цыганская кровь?
Наталья: Конечно, и мне это всегда помогало. Во-первых, я очень хорошо чувствую человека. Незнакомый человек садится около меня, и у меня идет информация о нем. Мы очень общительные, разговорчивые.
Мария: Хоть и говорят, что цыгане просто тонкие психологи и просто технически умеют читать линию руки или карты, но у них действительно есть какое-то тонкое чутье. Когда цыганка начинает говорить, она уже половину знает о вас, даже если вы молчите. Я и про вас уже что-то знаю (улыбается).
Вы сами гадаете?
Наталья: Да.
А кто вас этому учил?
Наталья: Никто не учил, наверное, это то, что в крови передается, наша бабушка была самой лучшей гадалкой в районе.
Лидия Павловна, а вам гадала цыганка?
Лидия Павловна: Никогда не хотела этого. Я в себе и так была уверена.
Каково это – принадлежать к народу, создавшему цыганский романс, фламенко и джаз-мануш?
Лидия Павловна: У любви ведь нет национальности, Федор был замечательным мужем, отцом, другом. У нас вполне обычная семья – только один цыган затесался (смеется).