Откуда берутся фабриканты? Из чего возникают фабрики и заводы? По каким законам они строятся? Мы приехали в гости к нашим героям Валерию Кынкурогову и Марку Болдову и попали на новоселье. «Фасад» обрёл новый фасад!
И шикарный! Невиданный в нашем краю дизайн офисной части изящно, удачно и технологично встроен в настоящий завод по производству… А вот производству чего – мы узнали из экскурсии по новому заводу «Фасад».
– И кто придумал построить такую красоту, Марк Юрьевич?
М.Б: Кому ещё такие идеи могут прийти в голову? Конечно, генеральному директору нашего предприятия, Валерию Ивановичу Кынкурогову!
– Валерий Иванович, расскажите, как это было?
В.К.: На самом деле, мы давно хотели построить нормальную фабрику. Хотя у нас теперь чаще говорят – «завод». А что такое завод? Это и производство, и склады, и офис, и выставочные залы.
М.Б.: По-старому завод – это когда заводоуправление и производственные площадки находятся в одном месте, но в разных зданиях. А фабрика – когда всё в одном здании. Поэтому у нас и фабрика, и завод одновременно. Поскольку помимо этого комплекса, где объединены и производственная часть, и офисное подразделение, за ним стоит другой – чисто производственный.
В.К.: Как правило, мы работаем с неординарными конструкциями, а это значит, что производству предшествует большая проектная работа. Огромными пачками из офиса в цеха проекты носили!
И в самом деле: высокий второй этаж офисной части легко просматривается, поскольку кабинеты подразделений отгорожены друг от друга лёгкими стеклянными перегородками.
– Откройте тайну, где вы подсмотрели такой проект?
В.К.: Я много ездил по миру, по Европе. Но, в основном, всё, что мы здесь воплотили, подсмотрено нами на итальянских фабриках. Там любые предприятия сделаны по типу фабрики: одно большое производственное здание, в которое встроена офисная часть. И везде чисто и красиво.
М.Б.: Дело в том, что на рынке Челябинской области мы занимаемся производством пластиковых окон уже 11-й год! А наши изделия требуют постоянного новаторства, и, значит, постоянного обучения. За последние 5 лет мы посетили за рубежом много выставок, конференций, симпозиумов. И, признаюсь, не пропустили мимо своего внимания ни одну стройку, ни одно производство! На производственных предприятиях, выставках, где нам удалось побывать, учились тому, как всё организовано у них. Подмечали плюсы и минусы внешнего облика, внутреннего зонирования пространства на предмет их технологичности, последовательности и логичности. И здесь, в нашем новом здании, на нашем заводе мы попытались воплотить всё то лучшее, что есть на мировом рынке! Компановкой, подбором материалов занимался Валерий Иванович. Года два назад, как только мы купили эту базу, нам пришла в голову идея, что надо сделать зонирование самой базы, чтобы понять – в каком ключе будет идти развитие производственных помещений. И заказали проект. Прошёл год, и мировоззрение поменялось…
В.К.: Мы просто с другой стороны взглянули на нашу базу!
М.Б.: За год переосмыслили, что мы, собственно, хотим получить в результате, пришли новые финансовые возможности. И, год спустя, вторую половинку проекта мы подняли над урной и… опустили. И заказали другой проект с новым техническим заданием.
– И, всё-таки, что есть на этом вашем заводе-фабрике?
М.Б.: Есть производственная база, имиджевая её часть. На самом деле, это не основная площадка, всего их у нас четыре. Есть ещё мощности в других местах. На всей площадке – транспортная мини-развязка, поскольку в день загружаются-разгружаются порядка 20 машин. Есть корпус по производству пластиковых конструкций для физических лиц, есть офисная часть, где собран весь цвет инженерного конструкторского состава! Есть 100-процентное производство алюминиевых конструкций.
В.К.: Также производства стекла и стеклопакетов.
М.Б.: Офисная часть, как видите, выполнена в двух этажах. На первом этаже у нас расположены подразделения, которые занимаются пластиковыми окнами, вентфасадами, алюминиевыми конструкциями, воротами и рольставнями. На втором этаже (видите?) – зона, предназначенная для проведения разного типа конференций или обучающих семинаров. Наши поставщики материалов будут проводить здесь тренинги и рассказывать о новых материалах, конструкциях, о новых возможностях тех или иных систем, которые появляются на рынке. Наши партнёры – бельгийская фирма «Reinolds», мировой концерн «Glaverbal» – в Челябинске проводят линию своих новых изделий, материалов, технологий. И мы готовы предоставить свою площадку и наших специалистов – пусть учат!
– А вы готовы что-нибудь подобное построить для других?
М.Б.: Не вопрос. Для этого и строили! Наше производ-ство алюминиевых конструкций, кстати, началось, примерно, с такой же вещи. Когда-то мы занимались продажей французской парфюмерии «L’Oreal». Тогда мы работали в другой фирме на пр. Ленина, 64, там, где 80-е почтовое отделение. И у нас был офис на 400 кв.м., просто большой зал. Наш директор сказал: «Давайте создадим рабочие места, сделаем кабинеты, только чтобы они были воздушные, стеклянные, прозрачные». А происходило это в 93-м году.
В.К.: И мы начали искать. И обнаружили, что в Челябинске никто этим не занимается!
М.Б.: Нашли завод в Воронеже, разобрались в перегородочной системе. Привезли в Челябинск перегородки, собрали, поставили, задекорировали, водрузили фикусы. Клиенты как увидели – ахнули: да у вас как в Европе! Клиенты-то наши – дамы состоятельные, в европах бывали. И это было, повторюсь, в 93-м году! Тогда ещё профиль был анодированный, нерядовой окраски.
– Это вы мне рассказываете, как ваш «Фасад» начинался?
М.Б.: Точно. И люди приходили и спрашивали: а кто вам такое сделал? Мы отвечали: это мы! Так и началось само направление алюминиевых конструкций. Вы понимаете, то же самое может получиться и здесь! Люди приходят, спрашивают: и кто вам такое шикарное здание построил? А мы отвечаем: мы! – А можно и нам такое? – Конечно, можно! И может так получиться, что это будет новое направление нового бизнеса «Фасада»!
В.К.: Открою секрет: именно сейчас наш секретарь Ирина печатает коммерческое предложение на строительство здания!.. Мы эту фабрику построили за год и три месяца. Для чужих построили бы быстрее. Я объясню: когда занялись отделкой, забуксовали по-чёрному. У нас есть тут одна стеночка, так мы её три раза ломали!
М.Б.: Мы разыграли с Валерой такую политику: Валера строил, а я приезжал раз в две недели. Он-то здесь каждый день, взгляд его на мелочах замылился. А мне было всё равно – какой гипсокартон, куда чего ставить? Я смотрел на процесс как обыватель, как будущий эксплуататор данного помещения, как заказчик.
– И что со стенкой?
М.Б.: Да всё нормально. Мы когда в отделку вошли, у нас не было чёткого понимания общего дизайна. Строили-то по чётко разработанному плану, где наперёд все шаги прописаны. А при отделке получилось так: война покажет, что делать надо. Да и времени уже не было.
В.К.: Мы же в старом офисе сидели буквально друг у друга на головах… Но, чтобы получилось как есть, сильно потрудился весь коллектив: Артём Паршин, Сергей Лопатин, Владимир Флитер, Сергей Мартынов, Инга Кочеткова, Максим Кошмар и многие-многие другие.
– Так вы ни на чём не экономили?
М.Б.: Ни на чём! Такая задача не стояла! Есть вещи, которые должны быть сделаны дорого – это вопрос престижа. Есть вещи – очки, например, трость, часы – которые должны быть дорогими! Пусть ты в джинсах потёртых, но если твои аксессуары дорогие, окружающие без слов поймут, каков твой статус. То же самое и в здании: есть элементы, на которых нельзя экономить! Они должны быть выполнены из дорогих материалов! А определённые фрагменты могут быть сделаны из надёжных, легко вписываемых материалов, функ-циональных и удобных, и не обязательно они должны быть дорогими.
– Как вы себя чувствуете в новом здании?
В.К.: Гор-раздо лучше.
– А вы сами изменились?
М.Б.: Коллектив изменился. Всё новое подымает дух. Во-первых, у людей появилась гордость за фирму, где они работают. Люди увидели, что наша компания неординарна, ведь у большинства других фирм такой фабрики, такого завода, такого офиса – нет! Второе: коллектив увидел, что хозяева предприятия мудро распоряжаются деньгами, которые зарабатывают все вместе. Средства идут не в карман, а на развитие предприятия, на имидж. И потом, у наших сотрудников появилось новое осмысление – что такое есть наше предприятие. Раньше конструкторы понятия не имели, что такое производство, кто там работает, для кого они все эти проекты рисуют! У нас в «Фасаде» одних только монтажников 90 человек! Все эти газели и КАМАЗы, груженные окнами, балконами – ведь всё это результаты труда, зримые, реальные. Люди, в конце концов, стали лучше понимать, с чем приходится сталкиваться управленческому составу. Начинают больше уважать, прислушиваться, по-другому задания воспринимают! И рабочие увидели, какой отряд инженеров трудится на них, и что они делают. Кроме того, когда к нам заходят посетители и восклицают: О! А! У! – людям приятно это слышать, появляется чувство удовлетворения. Ну, и последнее: 80 процентов наших заказчиков – иногородние, только 13 процентов заказов – челябинские. Если челябинцы 10 лет нас знают, то иногородние не знакомы с нашей компанией. За один день переговоров сложно убедить человека поверить в нашу фирму, её состоятельность, наши возможности сотворить что-то красивое, качественное и удобное. Теперь нам словами доказывать не придётся. Смотрите, что мы можем! Наш клиент – дорогой, он ездит по Европе, видит, как это делается там, и хочет у себя, заплатив деньги, получить такое же высокое качество и отличную эстетику. Вот, смотрите, в моём кабинете мы применили технику витражного остекления. Конкурентов здесь много, но делать сложные конструкции так же качественно, как мы, умеют немногие. Сделать фасад среднего класса умеют многие, а вот построить сложно-конструктивные вещи далеко не каждый возьмётся!
И тут Марк Болдов, словно волшебник, открыл потайную дверцу, и мы оказались в огромном цехе.
М.Б.: Это цех по производству алюминиевых конструкций. Здесь вы можете наблюдать полный производственный цикл. Всё оборудование – самое современное, самое лучшее, ни на чём мы не сэкономили!
Вот участок сборки, напиловки, участок листовых материалов, здесь – оцинковка. Складская зона. А это стратегические запасы родины.
– И на сколько десятков лет?
М.Б.: На три месяца. Здесь оперативные склады – только то, что требуется на ближайшие недели. Есть стратегические склады, но в другом месте. А это профили. Много? Для каждой системы требуется свой профиль. Чтобы удовлетворить любое техническое решение заказчика, мы должны иметь у себя на складе набор профилей, и чем больше, тем лучше. Вот стёкла, на которых мы работаем: стёкла Боровского завода (г. Клин), стекло Пелкинтон, Главербэлевское, стекло китайского производства, оно, кстати, самое дорогое.
Мы вышли на улицу, прошли транспортную магистраль, и через 10 метров – новый цех.
М.Б.: А вот в этом здании расположено производство стеклопакетов: раскроечный стол, моечная машина, там идёт сборка стеклопакета, и на выходе, взгляните, мы получаем готовое изделие. Забутилировали – и готово, теперь внутрь стеклопакета не попадёт ни вода, ни грязь, ни воздух. Эта машина, кстати, стоит 100 тысяч евро. Вот склад готовой продукции, по периметру – две магистральные транспортные линии. Как видите, всё очень технологично.
И опять короткая прогулка по свежему воздуху, и – новое здание. Ещё один цех.
М.Б.: А это цех по производству пластиковых окон. Мы выпускаем шесть тысяч окон в день! Этот станок по резке стекла стоит сотню тысяч евро. Утром приходит в офис человек и вносит в компьютер техническое задание на весь день, потом оно переносится на компьютер станка, и он автоматически выстраивает оптимизацию раскроя. Видите, лист разрезан, всё готово!
– А кроме собственного завода, Марк Юрьевич, какими проектами ещё гордитесь?
М.Б.: Офис-центр «Мизар» – нерядовой проект, «Сейхомоторс» – тоже сложный проект, «Межрегионгаз», «Урал-аромбанк», «Газпромбанк». Сейчас в разработке у нас здание за Домом быта на Васенко.
– А, скажите, существует гарантия на ваши изделия?
М.Б.: На разные изделия – разные гарантии, есть пожизненные, а есть – на один год. На витражное остекление, к примеру, достаточно одного года гарантии, поскольку за четыре сезона конструкция претерпевает максимальное воздействие, которое может повлиять на её прочность, выявить внутренние дефекты, либо проектные оплошности. Так что, если была ошибка, то она проявится за год.
